В понедельник Колонный зал имени Лысенко Национальной филармонии знакомился с американским дирижером Филипом Гринбергом. С Национальным симфоническим оркестром во Второй симфонии Рахманинова и "Поэме экстаза" Скрябина господин Гринберг творил чудеса. Время же, отведенное на Первый фортепианный концерт Прокофьева в исполнении пианиста Вячеслава Зубкова и оркестра, без ощутимых потерь можно было присоединить к антракту.
Неожиданно блестящий результат сотрудничества гастролирующего дирижера из Соединенных Штатов Филипа Гринберга и Национального симфонического оркестра на сцене Колонного зала казался настоящим чудом. Оркестр был просто на себя непохожим: сочные унисоны скрипок, предельно точный и экспрессивный штрих у альтов, благородный звук у медных духовых, умопомрачительные соло у кларнета и английского рожка, не говоря уже о том, что деревянные духовые на протяжении четырех частей огромной Второй симфонии Сергея Рахманинова (длится час с четвертью) всего один раз начали тему откровенно не вместе. В Adagio (третья часть) трудно было удержаться от слез, а по коже пробегали мурашки восторга, хотя в первой части кому-то могло не хватать рахманиновского домашнего уюта. Еще кому-то было не так страшно, как хотелось бы, в скерцо (Allegro molto) - просто когда все настолько хорошо, то хочется еще лучшего.
В прошлом Филип Гринберг был известен как настолько же хороший скрипач, окончивший Джульярдскую музыкальную школу в Нью-Йорке. Профессию дирижера он осваивал гораздо позже, учился и ассистировал у Уэйна Дороти, и именно дирижирование является основным занятием музыканта уже на протяжении двух десятилетий. Будучи гражданином США, он руководит ежегодным Королевским музыкальным фестивалем в Дании. (Получению почетной должности способствовала победа на Международном конкурсе дирижеров имени Николая Малько в Копенгагене: Филип Гринберг завоевал первую премию и приз музыкантов оркестра Датского радио.) Сейчас дирижер много гастролирует, выступая с ведущими оркестрами всего мира, тем более что его собственный оркестр в американском городе Саванна (Филип Гринберг руководил им на протяжении восемнадцати сезонов) вместе с пятеркой других американских оркестров пару лет назад был официально расформирован.
Строго говоря, нынешний визит господина Гринберга в Киев - второй по счету. В 2000-м он приезжал в Украину, чтобы записать диск с Национальным симфоническим оркестром. За последнюю неделю дирижер в сотрудничестве с тем же оркестром не только подготовил в киевском Доме звукозаписи Вторую симфонию Рахманинова и "Поэму экстаза" Скрябина, но в плотном графике ежедневных репетиций нашел время отметить 59-летие.
Собственно, количество времени, потраченное музыкантами на подготовку аудиозаписи, стало гарантом качества нынешнего филармонического выступления оркестра. "Проходное" исполнение Первого фортепианного концерта Прокофьева (этот номер программы не вошел в диск) заставляет предположить, что на него просто не хватило времени. Филип Гринберг при заведомом проигрыше даже не стал прилагать особых усилий, а отдал Прокофьева на поруки молодому киевскому пианисту Вячеславу Зубкову. Победитель десятка национальных и международных конкурсов, активно гастролирующий и уже преподающий в Национальной музыкальной академии Украины музыкант тем не менее выглядел на сцене бледно и неуверенно. С самого начала выступления он будто боялся глубокого погружения в клавиатуру, ускорял и "смазывал" сольные моторные эпизоды, а в остальное время чувствовал явный дискомфорт от плохого ансамбля с оркестром. И понять его можно: когда приходится все время быть начеку, тут не до полной отдачи.
И еще одна любопытная деталь. Начиная с этого концерта руководство Национального симфонического оркестра решило возродить почти забытую в вечерних концертах филармонии традицию вступительных слов. Музыковед Марина Коваль на довольно скверном украинском языке с обилием терминов и глобальных обобщений рассказала о форме и содержании каждого произведения. Неудачно исполненному Концерту Прокофьева в этом смысле повезло чуть больше - в рассказе о нем кроме музлитературных шаблонов было и нечто человеческое.
