Спектакль Ивана Вырыпаева, превратившегося за несколько лет в культовую фигуру современной литературы, театра и кино, требует либо обширных познаний в самых разнообразных культурных контекстах — от казахской поэзии до польской анимации, либо наивного и ничем не замутненного взгляда.
Впрочем, можно не заморачиваться — в обоих случаях зрителей, скорее всего, ожидает один и тот же результат.
Предыдущие вырыпаевские опусы, начиная с шумно-успешного «Кислорода» и далее — «Бытие № 2», «Июль» — тоже вызывали массу споров, недоумений, зачастую активное неприятие.
Но при всем своеобразии драматургического мышления Ивана Вырыпаева им были присущи некоторые признаки традиционного театра.
Самые элементарные — скажем, какая-никакая повествовательность или скупая, неброская, но эффектная изобразительность. В новом своем проекте Вырыпаев окончательно отказывается играть с публикой в поддавки.
Одно целое
Автором идеи и сопродюсером спектакля заявлен аспирант Института космических исследований РАН Олег Архипкин.
Реальный ли это человек или персонаж того же плана, что предполагаемый автор «Бытия № 2» Антонина Великанова, в прошлом учительница математики, а ныне пациентка психиатрической клиники, выяснить, пожалуй, не так уж сложно.
Вряд ли только это что-либо добавит к той концепции, которая «строится на взаимопроникновении двух принципиально разных видов сознания — азиатского и европейского».
Идея спектакля, по словам постановщика, состоит в том, чтобы «попытаться объяснить себе и зрителям, что вне зависимости от национальности и образа мышления мы все: русские, казахи, поляки — одно целое…».
Последняя мысль проводится в «Объяснить» с максимально возможной наглядностью.
Действо основано на стихах национального казахского классика Абая Кунанбаева, которые звучат по большей части без перевода, в крайнем случае по-русски приводятся заглавия. В виде исключения к казахскому оригиналу прилагается устный подстрочник.
В числе исполнителей, декламирующих Абая, — польская актриса Каролина Грушка. Она заранее извиняется перед публикой за то, что в силу большой разницы между польским и казахским она может допустить ошибки в произношении.
Помимо казахских стихов Грушка предлагает публике посмотреть на видео польский мультик про музыкального песика Рекса. Выросшие под «Спокойной ночи, малыши» еще с тетей Валей Леонтьевой его уже видели, но всё равно мультик хороший.
Видимо, настолько, что, продемонстрировав его однажды, Грушка запускает его повторно, уже в замедленном режиме и с собственными мрачновато-символическими комментариями.
Урок герменевтики
Также в программе вечера, помимо чтения стихов Абая Кунанбаева на языке оригинала и просмотра мини-шедевра польской анимации, есть много еще чего.
Лазерно-дымовое шоу. Обрывки радионовостей с упоминанием президента Медведева. Краткое изложение философского «Учения о срединности». Музыкальные интермедии. А также вводная лекция о жизни и творчестве всё того же Абая.
При всей насыщенности и разнообразии представление длится совсем недолго — 45 минут вместо обещанного часа.
И то ли для какого-то ориентира в этом странном мире, где сошлись «принципиально разные виды сознания», то ли просто по приколу ему предпосланы два эпиграфа.
Первый — «Сочинение музыки сегодня — это гальванизация трупа» — принадлежит Владимиру Мартынову. Второй — «А вы, друзья, как ни садитесь, всё в музыканты не годитесь» — Ивану Крылову.
Квартет исполнителей, однако, открыто никаких проявлений самоиронии не демонстрирует. Но и поверить в то, что Вырыпаев вот так всерьез таким нелепым образом пытается рассуждать о единстве наций и культур, затруднительно.
Подобного отождествления с бывшей учительницей математики, а ныне пациенткой психиатрической лечебницы Антониной Великановой от него всё-таки не ожидаешь.
Правда, еще сложнее представить, что «Объяснить» — это всего лишь бесстыдный стеб и пощечина общественному вкусу». (Кстати, про Абая Кунанбаева Вырыпаев говорит, что он «свирепый, как Маяковский».)
Если хотя бы понять, кем в случае с «Объяснить» оказался Вырыпаев — сумасшедшим гением или балаганным шарлатаном, — можно было бы простить ему и претенциозность заявленных им задач, и примитивные формы их реализации.
Проблема как раз в том, что понять это невозможно, — вроде бы всё серьезно, но нелепо до такой степени, что просто смешно.