15 февраля 2009 года в Москве и в российских регионах прошли мероприятия, посвященные двадцатой годовщине вывода советских войск («ограниченного контингента», как называли их в период 1979—1989 годов) из Афганистана. До сих пор в российском обществе нет единой оценки событий и двадцатилетней, и тридцатилетней давности (в конце года будет отмечаться 30 лет с момента принятия решения о вводе войск в эту неостывшую доныне горячую точку).
С одной стороны, войну называют «преступной» и бессмысленной. За девять лет пребывания советского контингента в Афганистане, только по официальным данным, погибли 14 453 гражданина несуществующего сегодня государства. С другой стороны, раздаются слова о едва ли не даре предвидения у советских руководителей, которые задолго до 11 сентября узрели «мировую террористическую угрозу». В самом Афганистане в 2007 году, в канун очередной годовщины ввода ограниченного контингента, парламент страны официально осудил этот шаг: «В результате этого вторжения, принесшего неисчислимые беды миллионам афганцев, были подорваны экономические и социальные основы афганского государства. И это афганский народ не забывает сегодня и не забудет завтра».
Впрочем, с уходом «шурави» (как называли военнослужащих Советской армии) на афганской земле не наступило «конца истории» по сценариям Фрэнсиса Фукуямы. Сначала свержение ненавистного «коммунистического режима» Наджибуллы (на деле — светской антиклерикальной власти, отказавшейся от «бессмертного учения» еще накануне распада СССР), затем перманентная война победителей, потом «Талибан», показавшийся возвратом в светлое средневековое прошлое. На смену талибам пришла пора «демократизации» под флагами НАТО и США. Однако многочисленные теракты (объектами которых становятся не только военнослужащие коалиции, но и высокие чины из Вашингтона, приезжающие проверить результаты «демократического транзита») и регулярные всплески нестабильности заставляют с новой силой искать ответы на неудобные вопросы. На те вопросы, которые не попадают в официальные ноты и заявления стран ЕС и США (как, впрочем, и в комментарии российских политиков). Почему после многолетней операции НАТО (а фактически речь идет о США) Афганистан не представляет собой образование, принципиально отличающееся от того, каким он был в 90-е — начале 2000-х годов, то есть после ухода «русских оккупантов»?
По многим параметрам ситуация даже стала ухудшаться. Ежегодно от США Афганистан получает на обеспечение внешнего военного присутствия 10 млрд долларов. Пока же «успехи» в Афганистане таковы, что 20% героина производится именно на его территории, 90 тыс. га афганской земли предназначается для производства наркотиков. И эти данные сообщают не эксперты российской Госдумы, а ООН. В 2005 году на международной конференции по Афганистану эту тенденцию озвучил и сам президент этого государства Хамид Карзай. Впрочем, президентом он является чисто юридически.
Фактически же, несмотря на американский контроль и финансовую помощь, в сегодняшнем Афганистане возродилась практика позднего Наджибуллы. Речь идет о практике «договорных районов», когда центральная власть (слабая и эфемерная) не лезет в местные дела, тогда как лидеры «на местах» демонстрируют внешнюю лояльность. При этом такая лояльность стоит недешево. И все это на фоне активизации талибов и их террористической деятельности. Таким образом, налицо провал изначальных планов Вашингтона. «Демократизация Афганистана» провалилась, равно как и «стабилизация» этого региона. Идея, озвученная пару лет назад влиятельным американским политологом Фредериком Старром о «Большой Центральной Азии» с притягательным магнитом — демократическим Афганистаном, — выглядит сегодня как не совсем научная фантастика. И все же стоит ли радоваться неудаче нашего «заклятого друга», особенно на фоне непростой динамики двусторонних российско-американских отношений?
Сегодня уже всем становится очевидна взаимосвязь тогдашнего «интернационального долга» СССР с «демократическим долгом» США сегодняшнего образца. В этой связи чрезвычайно важным представляется определение того, что такое «уроки Афганистана». Как бы банально ни звучала такая постановка вопроса, она могла бы позволить России и в современных условиях определить свои приоритеты на афганском направлении. Каким бы далеким ни казался сегодня Афганистан, его влияние на политическую ситуацию в России остается высоким. Во-первых, это наркотический вызов (о чем мы уже писали выше). Во-вторых, Афганистан граничит с тремя центральноазиатскими государствами (Туркменистан, Таджикистан, Узбекистан). Учитывая практическую реальность (что показал нам и Таджикистан в 1991—1992 годах) переброски «афганского пожара» на постсоветскую Центральную Азию, нельзя исключать появление мощного исламистского фронта непосредственно у границ России. Хотелось бы также напомнить, что правительство талибов было одним из немногих правительств (наряду с администрацией непризнанной Турецкой Республикой Северного Кипра), которое признало Чеченскую Республику Ичкерия, установив с ней взаимовыгодную кооперацию.
Главным «уроком» Афганистана является неадекватность наших представлений о нем. Сегодня даже численность населения этого государства является относительной величиной. Перепись населения там планировали провести еще в 1979 году, но затем по известным причинам «отложили». Последний перенос был сделан в июне 2008 года. В прошлом году власти Афганистана отложили на два года проведение первой в истории страны переписи населения. Таким образом, накладывать на социальную реальность догматические схемы, пытаться преобразовывать реальность на основе идеологического пуризма — все это как минимум неэффективно, а как максимум ведет к провалу. В свое время СССР пытался построить в Афганистане общество «развитого социализма». Сегодня «демократический Афганистан» строят США, не понимая, что и социализм, и демократия возможны только в рамках государственного, а не племенного дискурса. Общество же, не имевшее государственности (или имевшее только слабые ее ростки), может сопротивляться «огосударствлению» как под красным, так и под звездно-полосатым флагом.
С начала 80-х годов прошлого века правительство США поддерживало афганских freedom-fighters, несмотря на их явный антизападный стиль политического и социального поведения. Отсюда второй урок Афганистана: нельзя использовать эту страну в сиюминутной борьбе конъюнктурных целей, а потом бросать на произвол судьбы. Так сделал СССР в 1989 году. Так же поступили и американцы. Добив Наджибуллу, они предоставили Афганистан самому себе. И это несмотря на то, что бывший просоветский лидер к 1991 году уже успел отказаться и от коммунизма, и от атеизма и боролся с «воинами ислама», доставляющими сегодня столько хлопот Вашингтону (и, кстати сказать, Москве).
Третий урок состоит в том, что Афганистан можно бросить, но он не бросит вас, если вы уже ввязались в «большую игру» в нем. Афганистан настиг Россию в 1992 году на таджикско-афганской границе. Заключение ДКБ (Договора о коллективной безопасности) в мае 1992 года в Ташкенте было во многом реакцией на «экспорт Афганистана» в СНГ. А потому в течение всех 90-х годов рефреном звучит один тезис: нам необходимо тем или иным способом присутствовать в Афганистане. И Россия (несмотря на всю сегодняшнюю пропаганду о «годах провала») пыталась держать «руку на пульсе» (поддерживая «панджшерского льва» Ахмад Шах Масуда и объединенный фронт антиталибовской оппозиции).
И вот наступил 2001 год. США решили «демократизировать» Афганистан. Впервые в нашей истории кто-то из западных государств решился сделать за нас грязную работу. Раньше Россия и СССР рвали себе жилы в Восточной Пруссии для «чуда на Марне», а затем в Восточной Европе для «минимизации» провала под Арденнами. А в 2001 году заботу о безопасности в Центральной Азии с нами были готовы разделить американцы. И кто знает, не окажись они со своими завиральными проектами в Афганистане, не пришлось бы нам самим взяться за замирение этой страны. Отсюда еще один афганский урок. Провал твоего визави не означает того, что тебя непременно ждет удача. Провал СССР не стал триумфом США.
Напротив, нынешняя террористическая война талибов во многом детерминирована и 1979-м, и 1989-м годами, вводом и выводом советских войск из Афганистана. Сегодня вывод американских войск из этой страны осложнит ситуацию в Центральной Азии, на южных и восточных рубежах России. А потому афганская проблема могла бы стать полем реальной (не пиаровской) взаимовыгодной кооперации между США и РФ. Никто не требует, чтобы Россия сегодня ринулась в бой ради интересов Штатов. Однако разумное партнерство при учете тех уроков и провалов, которые во многом являются общими для нас, было бы оптимально.
