Пока весь мир обсуждает вероятность начала войны в Корее, Дональд Трамп сделал шаг, который резко увеличивает вероятность другой войны – торговой – между США и Китаем. Ее начало, конечно, еще не предрешено, однако торговые противоречия Пекина и Вашингтона все более нарастают. И шансов победить в такой войне у Соединенных Штатов нет. В понедельник Дональд Трамп подписал меморандум, который предписывает торговому представителю США провести расследование о предполагаемых хищениях американской интеллектуальной собственности со стороны Китая. Китайцы, как считают в Вашингтоне, вынуждают работающие в КНР американские компании делиться информацией, иначе им просто не разрешают вести бизнес в Поднебесной.
«Г-н Лайтхайзер, вы вправе рассматривать любые варианты, имеющиеся в вашем распоряжении. Это только начало», – заявил Трамп.

Подобный шаг равнозначен приготовлению к началу торговой войны с Китаем

– потому что найти подтверждение «кражи интеллектуальной собственности» будет очень легко. А вслед за этим – принять экономические санкции против КНР. В Пекине уже ответили – пока что на уровне министерства торговли:
«В случае, если Соединенные Штаты не будут принимать во внимание трезвые факты, проявят неуважение к правилам многосторонней торговли и прибегнут к мерам, подрывающим двусторонние торгово-экономические отношения, Китай не намерен наблюдать за этим сложа руки и обязательно предпримет все возможные ответные меры аналогичного характера».
Неужели мы стоим на пороге китайско-американской торговой войны? Которая, как считают многие, просто невозможна, потому что, если она случится, то перевернет весь мир. Но на фоне угрозы ядерной войны, может, все-таки лучше торговая?
В реальности корейский кризис и американо-китайские торгово-экономические противоречия – проявления одного и того же: попыток США вернуть себе превосходство над Китаем, а следовательно, и глобальное лидерство. Давление на КНДР из-за ее ракетно-ядерной программы нужно Вашингтону для получения уступок от Пекина в области двусторонних американо-китайских отношений, в первую очередь торговых.
О том, что торговля с Китаем невыгодна Америке, Трамп говорил с самого начала своей предвыборной кампании. Обещание исправить ситуацию было одним из ключевых в программе Трампа. Достичь этого он обещал любыми способами. Но, став президентом, Трамп не перешел в атаку на Китай – он попытался договориться с Пекином, используя в качестве отмычки корейский вопрос.
Но, как показали полгода нагнетания «корейской темы», поставить Китай в невыгодную позицию не удается. Пекин четко разделяет «игру в Корею» и торговые противоречия, призывая Трампа не смешивать одно с другим. А президент США откровенно заявлял – если Китай поможет укротить КНДР, то получит «лучшие условия по сделке» в плане торговых отношений.
По сути, это означало одно. Или Китай сдает Вашингтону КНДР (что невозможно), или же идет на уступки по курсу юаня, доступу на свой рынок и прочим торговым преференциям. После апрельской встречи Трампа и Си Цзиньпина Китай пустил на свой рынок американскую говядину, ввел санкции против КНДР – но Трампу нужно больше. Не потому, что он жаден. А потому, что положение США крайне неудовлетворительное.
Америке нужно заставить китайцев покупать больше американских товаров, вернуть часть производства из Поднебесной к себе домой – чтобы увеличить инвестиции в собственную экономику. Инфраструктура США за последние 30 лет приходила в упадок и разрушалась – в то время как за те же годы Китай построил и создал у себя заводы, дороги, города. И начал строить военно-морской флот, который поможет ему вытеснить США из сферы китайского влияния, то есть Юго-Восточной Азии и Дальнего Востока.
Трамп не интервенционист. Но и ему, и той части американской элиты, которая хочет любой ценой удержать однополярный мир, нужно что-то делать с Китаем.
Но что именно? Китай – это мировая фабрика. Все американские компании имеют там свое производство или заказывают товары на китайских фабриках, взаимная торговля превышает полтриллиона долларов, обе страны осуществили огромные инвестиции в экономику друг друга. Переплетение двух экономик настолько сильное, что даже возник термин «Синамерика» («Кимерика»). Но вот когда в начале десятилетия администрация Обамы предложила Пекину перевести эти отношения в геополитический формат, в форму «большой двойки», то есть разделить мир, китайские лидеры отказались.
И правильно сделали – предложение было и неискренним, и несбыточным. США падают, Китай поднимается. Финт с «большой двойкой» нужен был лишь для того, чтобы за счет сдерживания КНР попытаться сохранить свое доминирование.
Может ли сейчас разразиться полномасштабная американо-китайская торговая война? Вряд ли. Последствия ее ударят слишком сильно по самим США. Пугая торговой войной, Трамп хочет уступок от Пекина – и новый указ позволит ему добиться еще некоторых подвижек со стороны Китая. Но принципиально они&В не изменят невыгодный для США торговый баланс, не откроют США серьезные ниши на китайском рынке.

Поднимать свою экономику за счет Китая у США не получится.

В принципе, на следующем витке (через два-три-пять лет) это может привести к тому, что Вашингтон действительно решится на начало настоящей, полноценной торговой войны двух крупнейших экономик мира.
Да, это будет означать очень сильные потрясения для мировой экономики в целом. Но в любом случае ослабление китайско-американской торгово-экономической связки неизбежно. Потому что геополитическое соперничество двух стран будет с каждым годом становиться все более жестким, непримиримым, сложным. Вопрос в том, произойдет ли падение американо-китайского торгового оборота более-менее плавным, «мирным» путем, или же станет следствием полномасштабной торговой войны. Китай явно настроен на первый вариант. В Пекине мыслят стратегически, на десятилетия вперед – и «Новый шелковый путь» призван не только крепче привязать к Китаю соседние страны, но и сформировать крепкую связку Евросоюз – Китай.
Европейский рынок с его 600 миллионами потребителей почти вдвое больше американского, а трансевразийские торговые пути, пролегающие в том числе и через Россию, будут бесперебойно функционировать даже в случае начала большой войны в Тихоокеанском регионе. Китайско-американской войны, которой никто не хочет, но которую будет очень сложно предотвратить.