На площадках Актового зала, Центра имени Мейерхольда и Театрального центра «На Страстном» прошел традиционный для начала зимы смотр современной отечественной хореографии ЦЕХ. Самый заводной, разнообразный и живой из московских театральных фестивалей всегда полон сюрпризов. Не обманул ЦЕХ ожиданий и на этот раз.

ЦЕХ отличает общая атмосфера смелости и расслабленности. Здесь не боятся быть непонятыми. Ненужными. Здесь помогают и пробуют раскрепостить себя и других. Ведь телом можно сказать гораздо больше, чем словами. И по части поиска средств выразительности ЦЕХ на голову опережает фестивали-побратимы. А увеличивающийся от года к году наплыв публики показывает, что молодому, прогрессивно мыслящему зрителю интересен именно такой вид зрелища.

Спектакли на ЦЕХе, как всегда, очень разные. По смыслу и по качеству. Отрадно видеть, как развиваются, ищут и осваивают новые пути уже известные коллективы. А вот дебютанты в этот раз вызвали вопросы. Где-то даже огорчили. Однако процесса без ошибок не бывает. И ЦЕХ интересен тем, что показывает не только безусловные и безупречные достижения.

Еще одно новшество этого года — появление в программе экспериментальных зрелищ. Танца без танцовщиков, например, или зрелищ, где в тесном контакте существуют тело и видео, а движение и танец не оказываются одним и тем же.

Путь в глубину

Постоянные участники ЦЕХа группа «П.О.В.С.Танцы», создатели спектаклей эффектных по форме, нежных и смешных, на этот раз показали работу почти лабораторную. Опыт. Школу. С соответствующим названием: «Практика вероятности». Интересную при этом зрителю.

Основой стала импровизация. В тонкой структуре спектакля даже не улавливаешь момент, когда поставленное зрелище перетекает в сиюминутное. Настолько сконцентрированы танцовщики, так сильна их энергетика.

В спектакле нет сюжета, нет первого плана взаимоотношений. Есть тело — как элемент пространства. Вязь движений действует как гипноз: кажется, сейчас встанешь с места и пойдешь вслед за танцовщиками.

Некоторое время не появлялся в Москве екатеринбургский театр «Киплинг» — чтобы удивить теперь новой работой. «Хури-хури», номинированный на «Золотую маску», — это развеселый, отвязный спектакль о женской природе.

Несколько девушек в шапочках с орнаментом рассказывают древние мифы, словно парки, играют с красной пряжей и плетут из нее узлы, прячут друг друга в сундуки, возятся с тестом.

С первой минуты они берут быстрый темп, постепенно закручивая спираль напряжения. Хореография в спектакле несложная. Но любое движение танцовщицы выполняют с упоением. Собой, атмосферой, стихией игры, мастерски выстроенной постановщиком Натальей Левченко.

А еще один популярный коллектив — московский «Онэ Цукер» — показал довольно слабую работу. Luftmangel (по-немецки «нехватка воздуха») — зрелище затянутое и многозначительное.

В черном-черном пространстве под скрип, гул и скрежет пятеро танцовщиков бьются друг о друга грудью, колотятся об пол, кричат, ползают, закрывают друг другу рты... Причем делают всё вяло, будто обессилели еще до выхода на сцену. Не получается у них ни атмосфера, ни история, ни ощущения. Ничто.

Не обошлось и без хедлайнера — группы «Аппаратус» под руководством Александра Пепеляева (арт-директора ЦЕХа). Работая с известными сюжетами, на этот раз он взялся за сказку про Муху-цокотуху (в названии возник мужской вариант — Мух-цокотух).

Зрелище получилось веселое и страшное, как и положено сказке. На экране поскрипывает челюстями огромный цифровой паук. Другой облик хищника воплощает сам Пепеляев, с набеленным лицом и распущенными волосами напоминающий Джокера из фильма «Темный рыцарь».

Образ зла. Абсолютного. Циничного и хрупкого. Татьяна Гордеева, маленькая и уютная, изображает Муху — наивную романтичную барышню, которая не может за себя постоять.

А у Ольги Цветковой, тоненькой, с взбитыми волосами, отлично получается отчаянный Комар. Ее финальная битва с Пауком, с полетами на лонже и опасными сплетениями тел, хороша — дух захватывает. Что интересно, танца в спектакле очень немного. Но это не недостаток.

Пластическая картина в «Мухе» эффектна, а мастерство исполнителей очевидно.

Компьютерное одиночество

Один из самых популярных жанров у современных танцовщиков — моно. На нынешнем ЦЕХе появилось сразу несколько таких спектаклей.

Анна Абалихина и Дина Хусейн несколько лет существовали как дуэт, танцевальный и хореографический. Теперь они работают порознь. Однако мыслят в одном направлении. Их новые спектакли (Quad/round/line Абалихиной и «Cinэстетика» Хусейн) сделаны по единому принципу: соединение танца и видеоарта.

Спектакль у Абалихиной более стильный и динамичный, у Хусейн — более медитативный и экстравагантный. Абалихина существует на фоне огромного экрана, на котором беснуется черно-белая графика. Лица не видно, только силуэт в белом костюме. И тень. Словно партнер, второй танцовщик.

Ее движения встраиваются в компьютерные линии, и получается танец пространства и живого существа. Эта работа больше напоминает готовый продукт. У Дины Хусейн же — эксперимент. Игра. Танцовщица работает не вместе с экраном, а диктует свое время.

Простое движение — шаг, прыжок, взмах рукой — превращается на экране в необычную картинку. Человеческая фигурка то размножается, то оказывается многоруким божеством или монстром с растекшимися чертами. Эдакая видеоживопись в режиме реального времени.

Правда, Дине Хусейн немного не хватило чувства меры. Она придумала вторую часть спектакля: надела белый костюм, вывела на сцену огромного желтого кролика, вынесла множество предметов.

Некоторые из них так и не потребуются. Она станцует стриптиз, оставшись в трико (а на экране ее тело пойдет рябью), поиграет с изображением головы и цилиндра. Помашет экранной рукой, уйдя со сцены. Союз танцовщицы и видеохудожника весьма многообещающ.

И каждый придуманный ими элемент сам по себе выглядит интересно. Но в целое они не очень собираются. Однако любопытно, что они придумают в следующий раз.

Начало миниатюры Елены Сайзафаровой с претенциозным названием «Желание метаморфозы как источника вероятности» приковывает внимание. Бойкая девушка управляется аж с тремя ногами. Ноги меж собой не ладят, и она постоянно разводит их, как боксеров.

Однако, как только от третьей ноги она с усилием избавляется, действие заходит в тупик. Танцовщица мечется, падает на пол, запутывается в красных нитках (не иначе перекочевавших из спектакля «Киплинга»), убирает волосы и снова растрепывает. Получается бессмыслица.

Очень пластичная, наделенная интересным телом, девушка, увы, не может сладить с самой собой. Возможно, под началом другого хореографа она смогла бы выступить более содержательно.

А вот Владимир Голубев из Челябинска, обычно показывающий моно, сделал на этот раз дуэт: в спектакле «Нейросчастье» он работает с партнершей, Ариной Бессоновой. Разыгрывает незатейливую историю любви.

Юноша и девушка то обмениваются пощечинами, то весело играют в паровозик и подхватывают движения друг друга. Он зажигает ручной фонарик и смотрит на него как на звездочку, а она пытается задуть огонек. Ей хочется уйти, а он не дает. Словом, всё как в жизни.

Голубев не выстраивает сложных метафор и вторых смыслов. Его спектакли незатейливы по форме и атмосферны. Их отличает мягкий юмор и наивность. И, глядя на сцену, трудно не улыбаться.

А после просмотра становится тепло на душе.