«Сын Ким Чен Ира некоторое время провел за пределами страны. Он жил не как обычный гражданин и, наверное, его представление о современном мире очень ограничено, но опыт «иной» жизни он все-таки имеет», – заявил газете ВЗГЛЯД директор московского отделения Карнеги-центра Дмитрий Тренин, комментируя смерть лидера КНДР и воцарение его наследника Ким Чен Ына. В понедельник утром официальные представители КНДР потдвердили известие о смерти лидера Северной Кореи Ким Чен Ира, сразу попавшее в мировые тренды социальной сети twitter на русском и английском языках.
Бессменный вождь чучхе скончался от сердечного приступа еще в минувшую субботу, но официальный Пхеньян обнародовал эту информацию через двое суток.
Как утверждают СМИ, лидер КНДР умер 17 декабря в 8.30 утра во время поездки на поезде. По официальной версии, смерть диктатора наступила в результате «большого умственного и физического напряжения».
Место Ким Чен Ира во главе Северной Кореи, как и прогнозировалось ранее, займет его младший сын  Ким Чен Ын. На него же возложена обязанность организации похорон отца, которые состоятся 28 декабря.
В связи с пришедшими из Северной Кореи новостями, Южная Корея привела свою армию в повышенную боевую готовность.
За последние годы пресса неоднократно хоронила северокорейского лидера. Так, о том, что Ким Чен Ир  перенес тяжелое заболевание, говорили еще  осенью 2008 года.Слухи о плохом здоровье северокорейского лидера лишь усиливались на фоне разговоров о том, что тот давно подыскал себе преемника.
Так, имя Ким Чен Ына в качестве наследника власти в КНДР прозвучало еще два года назад.
Ким Чен Ын рожден от третьей жены северокорейского лидера Ко Ен Хи, скончавшейся в 2004 году в возрасте 51 года от рака груди. Среднее образование он получил в международной школе в Берне (Швейцария) и известен как фанат баскетбола американской НБА. После возвращения в КНДР о нем мало что известно.
Самому Ким Чен Иру было 32 года, когда его отец и основатель КНДР Ким Ир Сен в феврале 1974 года на съезде ТПК объявил сына преемником. В руководство страной Ким Чен Ир вступил в 1994 году, после смерти отца.
О том, как будет развиваться одно из самых закрытых государств мира в интервью газете ВЗГЛЯД рассказал директор московского отделения Карнеги-центра Дмитрий Тренин.
ВЗГЛЯД: Дмитрий Витальевич, что можно сказать о новом вожде КНДР уже сейчас?
Дмитрий Тренин:  О нем действительно известно очень мало. На мой взгляд, здесь интересны два момента. Во-первых, возраст. Все-таки когда его отец заступал на трон, ему было уже пятьдесят с небольшим. Новому правителю нет и тридцати. С одной стороны – он явно менее опытен, а с другой – все-таки Ким Чен Ын представляет новое поколение, и определенный поколенческий разрыв с теми, кто сегодня продолжает руководить страной, существует. Второй сюжет состоит в том, что сын Ким Чен Ира некоторое время провел за пределами страны. Он жил не как обычный гражданин и, наверное, его представление о современном мире очень ограничено, но опыт «иной» жизни он все-таки имеет. Этот факт может в каких-то обстоятельствах быть полезным странам, выстраивающим с КНДР отношения. Все, что нам известно о Ким Чен Ыне – я буду осторожным – у кого-то может породить определенные надежды на изменение Северной Кореи.
ВЗГЛЯД: Может ли неопытность Ким Чен Ына привести к тому, что какая-то часть северокорейских элит (военных) решится на переворот?
Д.Т.:  Я не знаю, как насчет военного переворота, но дворцовые перевороты в таких условиях возможны и даже вероятны. Но в случае с КНДР я бы все-таки бы исходил из того, что отец загодя позаботился о престолонаследии и объявил о своем решении заблаговременно, фактически приведя к присяге сыну руководство страны. Причем любой подобный переворот в условиях Северной Кореи должен быть закамуфлирован, поскольку в стране фактически существует династия, и династическая линия является главной легитимизирующей силой режима. Если и свергать нового короля, то вы должны найти ему замену из той же семьи, иначе ваш выбор может не быть воспринят населением, которое рассматривает семью Кимов как царственную династию. У Ким Чен Ына есть два брата: Ким Чен Нам был отставлен отцом за «аморалку», а Ким Чен Чера отец называл слишком слабым для руководства страной. Да, в Северной Корее есть семейные кланы, которые поддерживают старшего и среднего сыновей, но за пределами этого круга попытка установить власть кого-то третьего, не относящегося к династии человека, становится слишком рискованной.
ВЗГЛЯД: Может ли Ким Чен Ын пересмотреть северокорейскую ядерную программу?
Д.Т.:  Ядерная программа КНДР существует для двух целей. Во-первых, защищать правящий режим от Соединенных Штатов, а, во-вторых, быть самым действенным орудием шантажа. Северная Корея зарабатывает на страхах Южной Кореи и Японии. Не вижу ни одной причины, по которой КНДР отказалась бы от этого инструмента.
ВЗГЛЯД: Ким Чен Ира неоднократно обвиняли в том, что он торгует ядерными разработками с Ираном и Бирмой. Будут ли продолжены эти контакты при новом руководстве?
Д.Т.: А вот здесь все сложнее. Я думаю, что здесь Ким Чен Ыну можно было бы проявить осторожность. Во-первых, Бирма уже сейчас активно обхаживается Соединенными Штатами. И возможно, что бирманское направление в скором времени потеряет всякую актуальность. Что касается Ирана, то новому руководству КНДР, по крайней мере, на первых порах, пока не определились параметры отношений с США, также есть смысл быть осторожными. Соединенные Штаты активно усиливают давление на Иран, ситуация все более явно пахнет войной. Так что если Ким Чен Ын проявит осмотрительность, это и будет замечено и предоставит ему возможности для дальнейшего маневра. Ведь КНДР где-то надо будет брать средства к существованию: что-то дает Китай, чем-то может помочь Россия (вероятно, когда-то появится какой-то трубопровод, который будет приносить деньги), но это все возможно в условиях стабильности на Корейском полуострове, что требует нормальных, насколько это вообще возможно, отношений с Вашингтоном.
ВЗГЛЯД: То есть потепление отношений с США и Южной Кореей возможно?
Д.Т.:  Да, но не сразу и не демонстративно. Иначе это будет расценено как слабость, что плохо скажется на позициях режима внутри страны: конкуренты и разные кланы, которые хотели бы продвинуть своих людей, существуют, поэтому слабость показывать нельзя. Но и внешний мир будет ждать, что Ким Чен Ын даст повод думать о нем, как о слабом политике. Так что Пхеньян будет демонстрировать жесткость и неуступчивость. Но не проявлять осмотрительности и осторожности он, вместе с тем, также не сможет.
ВЗГЛЯД: А взаимоотношения России и КНДР могут измениться?
Д.Т.:  Принципиально, я думаю, все останется по-прежнему. Все российские экономические проекты в КНДР возможны лишь в условиях явного ослабления напряженности. Переговоры, на мой взгляд, будут возобновлены, но не сразу: потребуется время для корректировки позиций, для выработки стратегий.
ВЗГЛЯД: Не решится ли США на прямое военное вторжение в КНДР?
Д.Т.:  Нет. Инструмент США – это «размягчение» режима, но речь идет об  игре вдолгую. Если северокорейский режим встанет на путь технологических реформ, тогда эта открытость затянет туда разные группы интересов, которые смогут влиять на дальнейшую политику Пхеньяна. Сейчас Соединенные Штаты, на мой взгляд, ничего не могут сделать. Если говорить о прямом вторжении извне, то я не вижу, ради каких целей США могут на такой шаг пойти. Это было бы контрпродуктивно, ничего бы не дало американцам, кроме дополнительной головной боли и перспективы конфликта, к которому Америка сейчас не явно не готова. Конфликт никому не нужен.