«Мы не должны, прикрываясь укусом Каспарова, закручивать гайки до невозможности», - заявил газете ВЗГЛЯД член Общественной палаты Максим Мищенко, комментируя предложение главы президиума «Офицеров России» ввести уголовное наказание за неповиновение полицейским. Глава президиума общероссийской общественной организации «Офицеры России» Антон Цветков призвал президента России Владимира Путина перевести ответственность за неповиновение полиции из разряда административной в уголовную. «Просим вас инициировать перед Государственной думой России рассмотрение законопроекта о криминализации деяний, изложенных в настоящее время в диспозиции ст. 19.3 КоАП РФ (неповиновение законному распоряжению сотрудника правоохранительного органа)», – говорится в обращении Цветкова к главе государства, которое цитирует «Интерфакс».
Однако вводить тюремные сроки за неповиновение полицейским Цветков не предлагает. По его мнению, наказанием должны стать «штраф до 500 тыс. рублей, либо обязательные работы до 240 часов, либо исправительные работы на срок до одного года, либо ограничение свободы на срок до двух лет, либо арест сроком до трех месяцев». Если же аналогичное преступление совершила группа лиц, общественник предлагает удваивать санкции.
Кроме этого, Цветков просит президента России «дать поручение генеральному прокурору РФ подготовить распоряжение прокурорам субъектов РФ взять на контроль все факты совершения преступлений, предусмотренных ст. 318 УК РФ (применение насилия в отношении представителя власти), в целях обеспечения прав и законных интересов потерпевших по уголовным делам».
Свою инициативу Цветков обосновывает сложившейся в обществе «возмутительной практикой неподчинения некоторых граждан законным требованиям сотрудников полиции».
Об опасностях, которые может повлечь перевод неповиновения полиции в разряд уголовно наказуемых правонарушений, в интервью газете ВЗГЛЯД рассказал член Общественной палаты, председатель Совета Общероссийской общественной организации «Россия молодая» Максим Мищенко.
ВЗГЛЯД: Максим Николаевич, как вы оцениваете предложение Антона Цветкова перевести ответственность за неповиновение полиции из разряда административной в уголовную?
Максим Мищенко: Первая моя реакция (может быть, после детального изучения я изменю свое мнение) заключается в том, что это может ослабить полицию и дать в руки этого ведомства инструмент для своего рода произвола. Представьте себе ситуацию: вас окрикивает полицейский на улице, а вы убегаете, скрываетесь. Если это уголовная ответственность, то есть вы виноваты, и вас можно за это сажать, то, на мой взгляд, это неправильно, потому что в этой ситуации можно ожидать деградации полиции. По одной простой причине: зачем догонять? Можно просто крикнуть: «Эй! Иди сюда!», и после этого человека закрывать.

Максим Мищенко сомневается в необходимости криминализировать статью о неподчинении полиции(Фото: er.ru)

Я считаю, что полиция должна догонять, и вообще, методы нашей полиции должны работать на упреждение. Ведомство должно функционировать более креативно, с большим прицелом, работать на опережение. Это первое.
Второе: если даже сравнить физическую форму наших представителей полиции с западными, видишь кардинальные отличия: зачастую у нас грузные мужики с лишним весом выполняют патрулирование улиц, а их физической формы недостаточно для того, чтобы догнать преступника. Поэтому инструмент голосового задержания будет иметь обратную сторону медали.
ВЗГЛЯД: Авторы этой инициативы предлагают ввести уголовную ответственность, но при этом не сажать за неповиновение полиции, а приговаривать к высоким штрафам и к общественным работам.
М.М.: Общественные работы и высокие штрафы – это необходимый инструмент для всех этих процессов, которые набирают силу в последнее время, но тем не менее: по нынешнему законодательству, если вам крикнул какой-то человек в форме на улице «Стоять!», а вы испугались, что это может быть преступник, и побежали, то вы имеете на это право, можно будет доказать, что вы не виноваты, а просто спасали свою жизнь. А если это будет подпадать под уголовное неподчинение полиции, то в этой ситуации это, конечно, облегчит работу ведомства, но и создаст коррупционные возможности. Любое силовое ведомство – это обоюдно острый инструмент, и мне бы не хотелось, чтобы оно, пользуясь общественной ситуацией, облегчало свою оперативную работу. Квалификация должна быть на уровне, прежде всего, это ведомство действий.
ВЗГЛЯД: На ваш взгляд, почему такое предложение появилось именно сейчас? Связано ли оно как-то с инцидентом с Каспаровым, который укусил полицейского, ведь Цветков ранее заявлял, что был свидетелем этого случая?
М.М.: Ну конечно, Каспаров вообще неадекватный человек и мог укусить в припадке бешенства. Я не раз сталкивался с ним на улице: он теряет равновесие в критической ситуации, а   уличная политика - это не шахматы, и ему тяжело в этом формате быть революционером, хотя он взял на себя эту роль. Поскольку он подписал контракт с американцами, он вынужден в этой роли пребывать. Естественно, у человека, который привык к комфорту и более интеллектуальной деятельности, зачастую на улице возникают эмоциональные всплески, и я думаю, что свидетелем именно такого всплеска стал этот человек (Цветков – прим. ВЗГЛЯД).
Но укус – это уже немножко другое, это нападение на полицейского при исполнении служебных обязательств, это уже уголовная статья. Мы не должны, прикрываясь укусом Каспарова, закручивать гайки до невозможности. Пусть судят Каспарова за нападение на полицейского, потому что если бы он укусил его за горло, это могло бы привести к смертельной ситуации.
ВЗГЛЯД: Как наказывают за подобные нарушения за рубежом?
М.М.: На Западе вообще очень жестко все. Во времена моей студенческой молодости со мной учился парень, который был фанатом ЦСКА, и они решили поехать в Германию на матч – договорились с каким-то клубом подраться. И как только они приехали на территорию этой страны, их тут же повязали, не сказав вообще ни слова. То есть у полицейских была информация о том, что должно состояться столкновение, и они, чтобы не допустить этого, совершили задержание. У нас же полиция работает по факту случившегося, то есть ты сделай преступление, а я тебя потом поймаю–покараю.
Попробовал бы Каспаров укусить полицейского в Соединенных Штатах Америки – это был бы скандал международного уровня, и этому человеку двери были бы закрыты везде. Само общество исторгло бы такого человека: все-таки полиция – это символ власти, и нельзя так поступать. Что касается именно неповиновения, а не насилия в отношении представителя власти, то, на мой взгляд, роль и полномочия полиции там не заходят слишком далеко. Каждый человек имеет право на личное пространство.
ВЗГЛЯД: Что будет, по вашим прогнозам, с этой инициативой в дальнейшем? Есть ли у нее шансы быть принятой?
М.М.: Трудно прогнозировать сейчас, когда не совсем ясны детали. Я говорю с точки зрения молодежной политики. Роль молодежи при принятии этого закона будет существенно снижена, поскольку проводить молодежные акции и мероприятия станет гораздо сложнее. Усиление роли полиции необходимо, но оно не должно быть сверх меры. У нас присутствует мягкость и иногда даже некий страх в том, чтобы задерживать людей, которые в открытую поддерживаются другим государством, ведут антиконституционную деятельность. Ну а в каких-то моментах у нас наоборот существует перебор, особенно в регионах. Поэтому здесь надо действовать уже имеющимися механизмами и способами, их вполне достаточно.