«Партия для всех» не означает «партия чего изволите». Она должна усиливаться как кадровый лифт для молодых профессионалов, которые приходят в политику со своими идеями и предложениями», – так объяснил газете ВЗГЛЯД концепцию партшколы «ЕР» замсекретаря президиума Генсовета партии Алексей Чеснаков. «ЕР» в следующем году сосредоточится не только на региональных выборах, но и на новом для себя формате партийной школы.
Эту идею предложил на одном из заседаний Генсовета партии премьер-министр, председатель «Единой России» Дмитрий Медведев. «В Казани возникла идея создать специальную школу для обучения. Создание подобных школ или одной школы было бы полезным», - заявил глава правительства. Он выразил надежду на то, что учеба в подобной школе будет полезна всем, кто будет заниматься партийной работой. «Важно, чтобы в школе были квалифицированные специалисты. Те, кто способен рассказать о важных элементах жизни, тренировать ораторское искусство», - сказал Медведев.
Премьер вспомнил партийные школы, существовавшие в советское время, отметив, что обучение в них было абсолютно формальным. «Нашей партии нужно обучение, настроенное на нормальный диалог со всем гражданским обществом», - цитирует главу правительства РИА «Новости».
Об идеологии, теории и практике партийной школы «ЕР» в интервью газете ВЗГЛЯД рассказал заместитель секретаря президиума Генсовета партии Алексей Чеснаков.
ВЗГЛЯД: Алексей Александрович, несколько лет назад вполне всерьез обсуждалась идея об исчерпанности представительной (в том числе и партийной) демократии, и речь шла о переходе к демократии электронной. Сегодня – причем, как у нас, так и в Великобритании, например – речь снова идет о каких-то формах все той же, старой, идеи парламентских партий. Электронной демократии не будет?
Алексей Чеснаков: Все будет. Постепенно. Проблема перехода к не просто к «электронной демократии», а лучше сказать к «электронной политике» куда сложнее, чем замена действующих партий очередным интернет-сайтом с партийной программой и голосовалкой. Партия – сложный конгломерат социальных групп, различного рода интересов, политических и личных связей. К тому же, партии невозможно отменить по приказу. Да и сами они меняются.
Во-первых, сегодня партия как тип политической организации отличается от партийных структур, которые мы помним по XX веку, и тем более отличается от классических, старых партий. Речь идет не о какой-то отдельной стране, а в целом об институте партий как таковом.
Во-вторых, очевидно, что в наше время объединяться в группы по политическим или социальным интересам для отстаивания своих прав и претендовать на реальную власть уже можно, не опираясь на такую структуру как партия. На определенном этапе развития у партий было фактически монопольное, делегированное государством право на отстаивание и артикуляцию политических интересов, монополия на «лифт во власть», сейчас такого уже нет. В-третьих, если говорить о России, то мы все еще находимся в переходном периоде. С одной стороны, мы по различным показателям деятельности партий уже почти сравнялись с наиболее «продвинутыми» в этом смысле странами, которые прошли через многочисленные этапы формирования и эволюции партийных систем. С другой стороны мы от них очень сильно отстаем. Тут речь не о технологиях, а о демократической политической культуре. Поэтому нужно какое-то время для того, чтобы изменить эту ситуацию.
Многое будет зависеть от эволюции демократии как таковой. Направление этой эволюции для существующих политических систем – вопрос открытый. Если демократия будет эволюционировать в сторону усиления плебисцитарных технологий, прямых форм волеизъявления граждан, то партиям будет сложно выжить. К этому есть серьезные предпосылки. Количество образованных людей растет. Они понимают, что существующие информационные технологии могут обеспечить их непосредственное участие в управлении государством без посредников. И многие из них этого хотят.
Если же демократия будет развиваться через гибкие формы репрезентации, думаю, что партии еще какое-то время поживут. В пользу этого сценария работает сила социальной инерции. В любом случае кризис партий и партийных систем очевиден, но хоронить партии в ближайшее десятилетие было бы преждевременным.
ВЗГЛЯД: А кроме этого системного кризиса партий, какие вызовы перед «Единой Россией» стоят вот уже буквально в следующем году?
А.Ч.: Для любой партии главный вызов – это выборы. В 2013 – это единый день голосования 8 сентября. Кроме того, уже идет подготовка к так называемой «большой» или думской, кампании. Тут пока без комментариев. Ну и самый главный вызов будущего года – партии предстоит идеологизироваться в современном смысле этого слова.
ВЗГЛЯД: Но у партии есть идеология…
А.Ч.: У всех партий есть идеология. Шаблоны не обсуждаем. Время любимых многими политиками тотальных идеологий прошло. В XXI веке идеология окончательно размывается на небольшие смысловые или, как принято говорить вслед за классиками, «партикулярные» идеологические конструкты. С того момента как партии стали работать по принципу «хватай всех» перед ними стоит нелегкая задача – создать из подобных «партикулярных» конструктов непротиворечивый и при этом привлекательный почти для всех социальных и политических групп идеологический продукт – программу. И для «Единой России», и для КПРФ и для партий-новоделов это интеллектуальный вызов. Сегодня ни одна партия не может опираться лишь на одну группу – консервативную или либеральную, на креативный класс или на рабочий.
ВЗГЛЯД: Но «Единая Россия» при этом все равно останется центристской, консервативной?
А.Ч.: Она останется центристской по своей природе, по своим базовым ценностям, но, конечно, ей предстоит создавать и доносить до избирателя новые политические и идеологические продукты, новые услуги, и в первую очередь новые смыслы. Сделать это будет сложно с учетом роста предложения на этом рынке, увеличения количества партий, изменения политического образования граждан и большого количества так называемого информационного шума. Нельзя забывать и об общем падении интереса к политике, что вообще-то нормально для определенного этапа развития общества. Все эти проблемы предстоит решать и «Единой России», но нельзя сказать, что они превращаются в какую-то витальную проблему.
ВЗГЛЯД: А какие услуги может партия предложить?
А.Ч.: «Партия для всех» не означает «партия чего изволите». Она должна усиливаться как кадровый лифт для молодых профессионалов, которые приходят в политику со своими идеями и предложениями. Нужно не только предлагать свои услуги молодежи, но и привлекать тех, кто готов предложить свои услуги партии.
В партии работают люди, которые добились успехов и которые еще могут многое сделать. Но нельзя забывать - залогом развития любой социальной структуры является своевременная кадровая ротация. В некоторых партийных структурах инструменты созданы нормативно: например каждый год на 10% будет меняться состав генерального совет. Но при этом речь может и должна идти не только о внутрипартийной смене кадров, но и о том кадровом резерве, который партия будет выдвигать на руководящие посты. Подготовка кадров для занятия политических должностей в госаппарате – задача номер один. Партийная работа – это в первую очередь работа с кадрами, их поиск, их выдвижение, их делегирование, их поддержка и отстаивание их позиций за счет своего политического ресурса.
ВЗГЛЯД: Про кадры. Как я понимаю, идея партийной школы, она и есть идея про то, чтобы взять людей, которые не участвовали в политике и подготовить их каким-то образом?
А.Ч.: Не совсем. На сферу партийного образования нужно смотреть гораздо шире. Я бы даже говорил о политическом образовании. В нем есть огромный блок, в рамках которого можно готовить новичков, но есть и обширный блок совершенствования для уже работающих партийцев. Сегодня любое образование, в том числе и политическое должно быть непрерывным. Есть достаточное количество людей, которые уже работают в партии, в политике, и при этом нуждаются в новых политических и профессиональных навыках.
В политике, в сфере госуправления недостаточно обладать ограниченным набором знаний и навыков, которые получены 10-15 лет, а то и больше лет назад. Поэтому партийная школа и должна предоставить современный набор навыков и знаний, и который, кстати, сам должен постоянно совершенствоваться, вырабатываться, улучшаться в процессе учебы. В этом смысле школа – это не только конвейер по обучению кадров без отрыва от производства, но еще и своеобразный «образовательный краудсорсинг», механизм  совместного поиска и тестирования новых смыслов.
ВЗГЛЯД: То есть какая-то часть обучения в этой школе будет идеологическая, а какая-то часть уже непосредственно технологическая, как работа на выборах?
А.Ч.: Какая-то часть будет технологическая и политическая, а какая-то - гуманитарная. Существуют новые технологии социальной работы, например как уже упоминавшийся краудсорсинг. Это же не идеологическая задача научиться пользоваться такой технологией на уровне муниципалитета. Это гуманитарная, социальная технология, которой кстати, до сих пор не что партии не владеют, но и многие так называемые «гражданские структуры» плохо умеют пользоваться. Для них это скорее лишь инструмент мобилизации, а не интеллектуального развития.
ВЗГЛЯД: В этой школе будут принимать участие люди из регионов или какая-то часть руководства партии тоже будет?
А.Ч.: И часть руководства партии будет проходить через партшколу. Она будет многоуровневая.
ВЗГЛЯД: То есть какая-то часть будет в регионах?
А.Ч.: Да, а какая-то часть в Москве.
ВЗГЛЯД: А кто будет, собственно, учить? У нас есть люди, которые способны?
А.Ч.: Конечно есть! Почему-то некоторые думают, что в стране нет квалифицированных преподавателей или знатоков новых социальных технологий. Напротив, они есть в большом количестве. Нужно просто не ограничиваться университетскими площадками, а больше приглашать практиков. Посмотрите на огромное количество «свободных» лекций, которые читаются по стране. Вебинары на каждом интернет-углу. Кстати, нужно привлекать и этих людей. Более того, планируется что лекционная и семинарская работа будет одной из специфических «партийных нагрузок».
Большое количество уже состоявшихся партийцев – это грамотные, авторитетные в своем деле специалисты, эксперты, есть среди них люди, хорошо разбирающиеся не только в политике, в технологии работы органов государственной власти и т.д. Мне например, было бы самому интересно послушать открытые лекции на темы: «Как стать депутатом» или «Работа депутата» или «Партийное строительство» от Сергея Неверова, Олега Морозова, Андрея Исаева, Сергея Попова и многих других моих коллег.
ВЗГЛЯД: Как, собственно, технологически будет обустроено это обучение? То есть в каком-то месте, с какой-то периодичностью будут собираться в аудиториях люди?
А.Ч.: Надеюсь, что у нас не будет какого-то серого здания, в которое все будут приходить к 9 утра и на котором будет табличка «Партийная школа «Единой России» или «Гражданский университет», как на самом деле она будет называться. Аудитории лучше арендовать под конкретные курсы, а самим сосредоточиться на содержании. Большая часть работы будет строиться через ролики и вебинары, online-технологии. Конечно, будут и региональные и федеральные семинары и муниципальные «кейсы» с выездом в города. Сегодня политике нельзя обучаться в ограниченном пространстве. Пространство обучения вообще шире, чем кажется на первый взгляд. Для меня важнее чтобы была практика, обучение политическим навыкам в процессе реальной работы с людьми. Ну как скажите, какими лекциями или вебинарами научить проводить эффективный прием граждан? А это отдельная задача для любого депутата.
ВЗГЛЯД: А к следующим большим парламентским выборам, как Вы думаете, насколько будет усиливаться сетевое противостояние, которое, как мы помним, на прошлых выборах сделало кампанию для «ЕР» максимально некомфортной? Насколько вероятно повторение этой истории?
А.Ч.: Любая история может повториться. Вопрос в каком качестве. То, что политическая борьба как и многое в нашей жизни будет «перебираться» в Сеть, ни для кого не секрет. Просто, я надеюсь, к этому моменту уже выработаются навыки содержательной и ответственной политической дискуссии. При этом убежден в том, что следующая избирательная кампания будет более жесткой. Возможно без впечатлившего Вас год назад накала беспочвенных оскорблений и обвинений, но она будет жесткой и бескомпромиссной, это точно.
ВЗГЛЯД: Есть распространенное мнение (особенно среди тех, кто работал на кампаниях), которое состоит в том, что контрпропаганда, несмотря на «усталость от «чернухи», до сих пор воспринимается людьми нормально, а вот пропаганда, рассказ о том, чего мы достигли, начинает восприниматься все хуже и хуже…
А.Ч.: Это закон жанра. Так было всегда, чего-то неожиданного в этом нет. Дело в том, что феномен восприятия негативной информации, особенно в большом потоке, работает не по волевому желанию и не по расчету людей, и целых партий, а благодаря психологической природе человека. Негативная информация эффективнее и быстрее доходит до избирателя, чем позитивная. Опасность с первобытных времен всегда быстрее ощущается, чем возможность. Это уже на уровне инстинктов.
С другой стороны, не нужно преувеличивать значение этого феномена на итоговый результат. Люди, как известно, голосуют не за прошлое, а за будущее. В основной своей массе они будут стремиться голосовать не за тех, кто на фоне медиавойн окажется «весь в белом», а за тех, кто способен по их мнению решить их проблемы.
Избиратель будет делать свой выбор на основании часто подсознательного представления об ответственности и возможностях того или иного политика или партии. Посмотрите на разницу порой в десятки пунктов в показателях социологических опросов между уровнем  доверия той или иной политической силе и готовности в итоге голосовать за нее.
Даже если избиратели будут в ходе кампании негативно относиться к политику, но при этом понимать, что только он может хоть немного улучшить их жизнь – они будут голосовать за него. И наоборот, сколько бы не звучало правильных речей и интересных разоблачений от политика, с котором можно бы и согласиться, но которому нельзя доверить будущее своих детей, избиратель сделает прагматичный выбор в пользу других, более надежных кандидатов. Этот момент на будущих выборах нужно будет учитывать и партии власти и оппозиции.