«Производство наркотиков с начала американской кампании в Афганистане выросло почти в 200 раз. Полагаю, с этим в основном и связано решение», – заявил газете ВЗГЛЯД депутат Госдумы Вячеслав Никонов. Так он прокомментировал решение Москвы выйти из соглашения с США о сотрудничестве в правоохранительной деятельности и борьбе с наркотрафиком. В среду стало известно о решении России выйти из соглашения с США о сотрудничестве в правоохранительной деятельности и сфере контроля над оборотом наркотиков. В правительстве сочли, что «соглашение не отвечает реалиям сегодняшнего дня и исчерпало свой потенциал».
Соглашение касалось борьбы с незаконным оборотом наркотиков, контрабандой и торговлей людьми, а также преступлениями, связанными с компьютерной информацией, легализацией доходов, полученных преступным путем, коррупцией и терроризмом.
Напомним, что только в первый год действия соглашения Россия получила 1,5 миллиона долларов, правда в соответствующем постановлении правительства России говорилось, что власти рассчитывали на большую сумму - в 2,5 млн долларов. Открытых данных о поступлении денег в последующие годы нет.
Прошлой осенью Москва также решила не продлевать и соглашение по программе Нанна-Лугара, согласно которой Вашингтон с начала 1990-х годов выделял средства на ликвидацию излишков российских ядерных боеприпасов, утилизацию устаревших стратегических ракет и уничтожение запасов химического и биологического оружия. Кроме этого была прекращена деятельность американского Агентства по международному развитию (USAID). В конце декабря президент Владимир Путин подписал закон, расторгающий и российско-американское соглашение об усыновлении.
Глава международного комитета Госдумы Алексей Пушков считает, что «Россия переформатирует отношения с США». «Расторгнуто уже 3-е соглашение за полгода. Закрыто USAID. Расстаемся с зависимостью от «державы номер 1», - написал он в своем  Twitter.
Тем временем в руководстве американского внешнеполитического ведомства произошла замена - Госдеп вместо Хиллари Клинтон возглавил Джон Керри. В пятницу он был утвержден на эту должность Сенатом. Ранее Керри оптимистично замечал, что «есть почва для возвращения отношений с РФ на прежний уровень».

Вячеслав Никонов (фото: РИА "Новости")

Каковы шансы восстановления отношений между странами при новом госсекретаре и почему Москва последовательно сужает свое сотрудничество с Вашингтоном, газете ВЗГЛЯД рассказал зампред международного комитета Государственной думы, исполнительный директор фонда «Русский мир» Вячеслав Никонов.
ВЗГЛЯД: Вячеслав Алексеевич, соглашение о сотрудничестве в правоохранительной деятельности подразумевало финансирование американцами антикриминальных проектов в России. Почему она решила отказаться от этого?
Вячеслав Никонов:  Думаю, разочарование в сотрудничестве с американцами по наркопроблематике связано прежде всего с Афганистаном. Производство наркотиков с момента начала американской военной кампании в Афганистане выросло почти в двести раз. Полагаю, с этим в основном связано решение России.
Не думаю, что в последнее время поступали какие-то средства. В конце-концов у Соединенных Штатов в бюджете большущая дыра, измеряемая триллионами долларов, поэтому вряд ли они вообще какие-то средства выделяли на это.
ВЗГЛЯД: В последнем радиоинтервью Хиллари Клинтон раскритиковала шаги Москвы  последних лет, похвалив лишь договор по СНВ. Она вскользь заметила, что США теперь должны «посмотреть, каковы истинные задачи нового российского руководства». Ее слова означают, что сама она не сумела понять намерения Москвы?
В.Н.: Клинтон очень слабо, к сожалению, понимает международную ситуацию и уж тем более ситуацию в Москве. Я не думаю, что она инициировала, но во всяком случае не сильно возражала против «закона Магнитского», который принимают только в отношении стран-изгоев. Она заявляла о том, что Америка сделает все, чтобы не допустить интеграции внутри СНГ. Это были ее последние выдающиеся заявления.
Не думаю, что от Хиллари Клинтон что-либо вообще зависит, но она предприняла определенные шаги, чтобы наши отношения развернулись не в самую благоприятную сторону.
ВЗГЛЯД: За назначение Джона Керри проголосовали 94 сенатора, против – только трое. Откуда такое единодушие?
В.Н.: Он тоже сенатор, причем авторитетный. Это не Хиллари Клинтон.
ВЗГЛЯД: На обсуждении своей кандидатуры Керри заверил, что «у нас есть почва для возвращения отношений с РФ на прежний уровень, - на тот, на котором они были год-два назад. Мы сможем восстановить отношения». Вы разделяете оптимизм нового госсекретаря?
В.Н.: Хотелось бы знать, что он имеет в виду. Два года назад отношения были так себе, если не считать договора по СНВ. Но нужна какая-то новая «перезагрузка». Если Керри что-то такое предложит, то будет интересно послушать. Пока позиции сторон разбиваются о непонимание по противоракетной обороне, по Сирии, по внутриполитической ситуации в России и интеграции в СНГ. Каких-то изменений с американской стороны я не вижу. Возможности изменения российской позиции тем более не вижу.
ВЗГЛЯД:  Будет ли хотя бы стиль общения Керри отличаться?  Эксперты отмечали, что внешняя политика сегодня зависит только от Белого дома, а госсекретарь - лишь исполнитель...
В.Н.: Как всегда и везде. Правда, зависит от госсекретаря. Когда Киссинджер был госсекретарем, он играл какую-то роль. И когда был советником по национальной безопасности, то и там играл роль. Так что все зависит не только от должности, но и от человека.
Пока что Керри - не инсайдер команды Обамы. Естественно, политику будут делать в Белом доме и в Совете национальной безопасности. Отчасти и госсекретарь, но решающей роли у него точно не будет.
ВЗГЛЯД: Есть мнение, что Путин и Обама не нашли общий язык. Поэтому какими вы видите российско-американские отношения в ближайшие четыре года?
В.Н.: От того, что у Путина и Буша были какие-то отношения, они от этого лучше не становились. Это вопрос не личных отношений, а национальных интересов и признание законности этих национальных интересов или нет. Как видно, со стороны Соединенных Штатов не было признаков того, что они хоть в чем-то признавали российские интересы или проявляли сдержанность при вмешательстве в наши внутренние дела.