«Поймите, деяния, связанные с оскорблением религиозных чувств, очень резонансные, их последствия могут вылиться в массовые противоправные действия, а такие вещи надо пресекать на корню», - заявил газете ВЗГЛЯД депутат Госдумы Вячеслав Лысаков. Он пояснил, зачем нужно принимать закон «О защите религиозных чувств граждан». После скандала с панк-группой Pussy Riot российские парламентарии озаботились чувствами верующих. И уже в сентябре прошлого года, представители всех четырех фракций внесли в Госдуму законопроект «О защите религиозных чувств граждан».
Законопроект предусматривает большие штрафы – до 500 тысяч рублей – и лишение свободы до пяти лет за оскорбление религиозных убеждений граждан, осквернение объектов и предметов религиозного почитания, а также мест, предназначенных для совершения религиозных обрядов и церемоний.
Однако Госдума не успела в пятницу рассмотреть  законопроект. Предполагается, что его обсуждение пройдет на одной из следующих «пленарок», то есть уже в апреле. Один из инициаторов законопроекта депутат Госдумы от партии «Единая Россия» Вячеслав Лысаков, объяснил газете ВЗГЛЯД, для чего нужны столь суровые меры.
ВЗГЛЯД: Вячеслав Иванович, еще на стадии обсуждения законопроекта свои претензии к нему высказали не только ОП и СПЧ, но и правительство и ряд комитетов Госдумы. В частности, правительство указывало на то, что отдельные статьи в УК уже существуют, а так же на отсутствие в законодательстве понятий «мировоззренческая символика» и «религии, составляющие неотъемлемую часть исторического наследия народов России». Почему в законе это не учтено?
Вячеслав Лысаков: Все замечания, которые приходят к тому или иному законопроекту, либо в виде поправок или пожеланий, учитываются во втором чтении. В первом чтении рассматривается каркас законопроекта. После принятия самого закона мы проводим мониторинг его правоприменения, в случае, если выявляются определенные изъяны, которых не видели при рассмотрении или анализе закона, то вносятся поправки в закон, но, после того как накапливается определенная правоприменительная практика.
Мы говорим о религии, о сфере достаточно тонкой, где необходимо осторожно использовать формулировки. Не должно быть никаких разночтений – двояких объяснений. Все должно быть сформулировано достаточно корректно и четко. Необходимо поработать над понятийным аппаратом и над санкциями, которые будут предложены в качестве наказаний.
ВЗГЛЯД: Как сформулировать юридическим языком такие сугубо религиозные понятия, как «богохульство», «святотатство», «кощунство»? В случае с приговором, вынесенным участницам панк-группы Pussy Riot, даже те, кто выступал против поступка девушек, признавали, что приговор по их делу был составлен во многом на церковном, а не на юридическом языке. Там использовались такие термины, как «дрыганье ногами», «перемещались по солее», «выпад в адрес Бога»...
В. Л.: Не стал бы обсуждать приговор суда, это некорректно со стороны законодательной власти к представителям судебной власти. Существует понятийный аппарат, который во многом является универсальным и я бы не сказал, что это чисто церковные термины, они имеют свои объяснения в различных толковых словарях. Определенные действия, направленные на оскорбление той или иной веры – эти термины достаточно легко объяснимы и их трактовки есть в различных словарях.
ВЗГЛЯД: А как точно определить чувства верующих? Это же не юридическое понятие. Может, чувства верующего уже оскорбляет само существование верующих других конфессий?
В. Л.: Я не думаю, что эти разногласия оскорбительны. Взгляды представителей одной конфессии не могут быть оскорбительны представителям других конффесий. Это очевидно. Это искусственное противопоставление.
ВЗГЛЯД: Большинство недовольных законопроектом обращали внимание именно на то, что он защищает только чувства верующих, а чувства неверующих, по логике закона, в защите не нуждаются. Авторы обещали отойти от такой формулировки и использовать формулировку «оскорбление граждан по признакам отношений или принадлежности к вере». Почему это не было сделано и, на ваш взгляд, удовлетворит ли такая формулировка атеистов?
В. Л.: Ни один принятый закон никого и никогда не смог сразу удовлетворить. У любого закона обязательно найдутся противники. Найдут повод указать на сомнительность, с их точки зрения, места. Идеальных законов не бывает. Это данность и с этим надо смириться. Любой человек может подвергнуть критике любой закон.
ВЗГЛЯД: Критики законопроекта указывали, что, по сути, под защиту данного документа впоследствии могут попасть даже сектанты, которые могут иметь веру во что угодно. Как убрать эти противоречия? Или, например, есть язычники, вера которых в полной мере может считаться историческим наследием страны.
В. Л.: Не думаю, что такая постановка вопроса отражает актуальность этой темы. Она не актуальна. Примерять этот закон к таким социальным группам как язычники или сектанты не стоит. К ним это не относится.
ВЗГЛЯД: В Германии хулиганские выходки в пределах молельных помещений наказываются лишением свободы сроком до трех лет, во Франции за святотатство и богохульство в храмах сажают на два года, в Австрии – на полгода. Российский законопроект предусматривает большее наказания, даже чем уголовное уложение при царе, когда православие было государственной религией. Тогда, например, за кощунство и неуважение к правилам и обрядам церкви грозило наказание до года тюрьмы. Не слишком ли суровы предлагаемые вами меры?
В. Л.: Законодательство в разных странах разное. И наказание разное. Все зависит от культуры этой страны, от практики законотворчества. Зависит это и от определенной восстребованности общественности к санкциям в отношении конкретных противоправных деяний.
Мы говорим о вере – эта сфера достаточно тонкая, она затрагивает и национальную безопасность. Поскольку, любые попытки вызова межрелигиозной и межнациональной розни для нашей страны губительны. Поэтому в жесткости наказания может прослеживаться некая превентивность.
Поймите, деяния, связанные с оскорблением религиозных чувств, очень резонансные, их последствия могут вылиться в массовые противоправные действия, а такие вещи надо пресекать на корню.
ВЗГЛЯД:  Как   защита чувств верующих соотносится с конституционным отделением церкви и государства? Например, в ряде западных государств, например, считается, что наказание за оскорбление чувств верующих противоречит свободе слова...
В. Л.: Если мы будем давать приоритет свободе слова, мы можем далеко зайти. Мы это видим на примере функционирования того же интернета, когда отсутствует элементарная ответственность за высказанные публично оскорбления. Это никак не пресекается, не наказывается. Для общества чреват тот нигилизм, который мы видим сплошь и рядом в интернет пространстве. Высказывания любого толка с одной стороны свобода слова, с другой стороны, это деструктивно влияет на общественную мораль. Поэтому свобода слова должна соседствовать с ответственностью за свои слова.