В странствиях по некогда «угольному Клондайку» превратившемуся в зону боевых действий, поневоле приходиться коснуться автомобильной темы. Тем более, что дороги по которым ездят местные люди, как будто просят, чтобы про них написали — сплошные ухабы и выбоины. А иногда и мины.

Беседы с местными водителями показали, что автомобильная жизнь во вновь появившемся государстве – сплошная аномальная зона. Начиная от страховых полисов и заканчивая владением авто. Если, например, забить в любом поисковике «купить авто в Алчевске», то, как и в любом другом населенном пункте, появится груда ссылок на соответствующие объявления. Другими словами, это автоматически подразумевает, что автожизнь в городе присутствует. Тоже самое касается и автосервисов – ссылок тоже более, чем достаточно. Только вот большинство из крупных ремонтников по адресу найти невозможно. Зато вольготно чувствуют себя множество мелких частников – они преспокойно работают и мастера имеют возможность кормить свои семьи. Правда, многим из них пришлось сменить профиль и перейти на ремонт военной техники.

БЕЗ СТРАХОВКИ В ДОНЕЦКЕ И ЛУГАНСКЕ

Автосалоны – отдельная тема. Часть из них разбомблены – разбитые огромные витрины и еще больший развал внутри. Новеньких авто там уже давно нет. А остальная часть – не работает. Причина проста: хозяева в Киеве и вести здесь дела никак не могут. Тоже самое касается и страховых компаний – киевские хозяева не горят выплачивать компенсаций сепаратистам и их приспешникам. Именно по этой причине здесь уже забыли, что такое ОСАГО и КАСКО. Вывесок страховых компаний достаточно, а вот сами конторы закрыты. Посему местные водители вообще не заморачиваются страховками. Да и денег на полисы у среднестатического небогатого водителя просто нет – бедность жасающая. При том, что расходы на авто – более чем существенные. Например, 92 бензин стоит 20 гривен. В Луганске можно купить дешевле. И цены растут. Учитывая, что из-за войны большинству населения просто нечего кушать: зарплаты не платят, а пенсии – заморожены.

КОЛЕСА ВОЙНЫ

Сами сепаратисты зачастую ремонтируют свои авто самостоятельно – среди них немало умельцев. Тем более, что многие из них – бывшие высококвалифицированные рабочие, чьи творческие способности востребованы на войне как нельзя кстати. Поэтому, про автопарк сепаратистов стоит сказать особо. Здесь наблюдается две крайности. Или это совсем развалюхи, которые буквально рассыпаются на ходу, либо – не совсем новые иномарки. Которые, в свою очередь, в рекордные сроки так же становятся развалюхами. Причина метаморфоз понятна – езда по разбитым дорогам под обстрелами ни к чему хорошему не приводит. Так что же представляют собой когда-то мирные авто, которые превратили в военную технику? Самый интересный вариант – это переделанный ЛуАЗ. Некогда один из первых легких советских джипов так бы и остался на задворках истории, если бы не война. А так к нему приваривается сзади пулеметная турель и обычной арматурой проваривается корпус. Получается вполне агрессивный «малютка», который неплохо носится и по разбитым городским дорогам, и по бескрайним степям. Так же востребованными оказались «каблучки» типа Peugeot Partner или Citroёn Berlingo.

Рассказывали что имеются и образцы с пулеметной турелью. Зато для перевозки военных в полной амуниции они подходят идеально. В некогда двухместный коммерческий «Партнер» помещаются семь человек в полном вооружение и боекомплектом. И это еще не предел. Кстати, попадается интересный экземпляр коммерческой малолитражки «Таврии — PickUp». Увы, местные на них жалуются – качество сборки не выдерживает нагрузок на автомобильчик. А общественный транспорт здесь представляют «Газели» с наваренным квадратным «стоячим» кузовом. Это «тюнинг» делается здесь в промышленном масштабе.

«ОНИ МЕДЛЕННО ЕХАЛИ»

Любой водитель здесь может потягаться в профессионализме с гонщиком. Особенно по части маневрирования среди выбоин и воронок от мин и снарядов. Медленно ехать – это не только опасно для здоровья, но и для жизни: в мчащуюся машину тяжелее попасть. Да и возможности попасть под траекторию снаряда меньше. Точнее, увильнуть от его траектории (рассказы местных жителей о подобных чудесах): то пролетели, то снаряд воткнулся в асфальт и не разорвался. Бывает и такое – подобные артефакты приходилось видеть не один раз. Если на обочине видны скелеты обгорелых машин, то можно смело ставить рядом надпись: «Они ехали медленно». Но, как правило, такие машины быстро попадают в пункты сбора лома. Сбор которого подчас — единственный доход местного населения. Там же, кстати, можно по дешевке купить запчасть или деталь кузова – целые груды изувеченной техники. У одного из таких пунктов лежит два обгорелых скелета «Газелей». Мужики-приемщики поясняют, что когда-то они были школьными автобусами: водители с детьми ехали медленно… Посему технология езды здесь крайне простая: проехал блокпост – разогнался до максимума, увидел блокпост – притормозил. А поскольку не ясно, по какой конституции здесь живут, то ПДД отсутствует, и правила здесь предельно просты: уступать дорогу колоннам военной техники и не ездить после 23 часов – комендантский час.

ДОРОГИ ВОЙНЫ ДОНБАССА

Ну, и теперь про дороги. Они разбиты донельзя. Поскольку все познается в сравнении, то замечу, что теперь для остальная часть украинских дорог — далеко не плохие. Ближайший аналог, с чем можно сравнить дорожное покрытие Донбасса, это Сомали. Точнее, та ее часть, где еще в начале прошлого века проложили асфальт, а теперь приходится ездят по тому, что осталось. Кажется, что дороги разбиты многочисленной бронетехникой, которая носится иногда на запредельной для тяжелого танка скорости. Но местные водители говорят, что так было и до войны. Кстати, если провести мониторинг довоенных новостей из этого региона, то можно прочесть множество отчетов чиновников о сделанном дорожном ремонте и астрономических суммах, которые на него потрачены.

Автор: Констатин Гусев