В среду петербургский Институт проблем правоприменения опубликовал доклад криминологов, который посвящен проблемам учета преступлений. Специалисты признают огромные расхождения между реальным положением дел и официальной статистикой. Миллионы преступлений, совершаемых ежегодно, просто не попадают в базы данных по ряду причин.

Отчет под названием "Криминальная статистика. Через открытость к управляемости" подготовлен при поддержке Комитета гражданских инициатив Алексея Кудрина. В нем выделено три основных комплекса проблем, приводящих к сокрытию преступлений.

В 2013 году МВД России зарегистрировало 28,4 миллиона сообщений о происшествиях, из которых 10,8 миллиона были рассмотрены как сообщения о преступлениях. Остальные сообщения касались шумящих за стеной соседей и тому подобного. Из 10,8 миллиона сообщений о преступлениях были зарегистрированы только 2,2 миллиона случаев, они были поставлены на учет сотрудниками полиции и других правоохранительных органов. Авторы исследования считают, что в реальности преступлений было как минимум в два раза больше.

Одна из причин этого явления - латентность преступности. То есть информация о преступлениях не доходит до сотрудников правоохранительных органов. По оценке ВНИИ Генпрокуратуры, уровень фактической преступности более чем в восемь раз превышает уровень зарегистрированной.

Это происходит и потому, что сами потерпевшие предпочитают молчать, опасаясь расправы или не доверяя полиции и судам. Кроме того, в ряде случае латентность преступлений обусловлена нежеланием стражей порядка регистрировать факт правонарушения. Это связано с тем, что силовики заинтересованы не ухудшать показатели раскрываемости, по которым оценивается эффективность их работы.

Сотрудники правоохранительных органов отбирают для регистрации "выгодные" с точки зрения раскрываемости преступления и отсеивают труднораскрываемые, которые способны испортить отчетность, утверждают криминологи.

Второй пласт проблем появления недостоверной статистики связан с селекцией зарегистрированных преступлений, если их сокрытие невозможно или сопряжено с повышенными рисками. В результате возникают различные перекосы в собранных данных, которым вряд ли можно доверять.

Например, в 2009 году около 60% подсудимых в судах общей юрисдикции были безработными.
"В какой степени это вызвано структурой преступности, а в какой - действиями сотрудников правоохранительных органов, установить сложно", - считают авторы доклада. Но огромный перекос в сторону социально незащищенных слоев населения налицо.

Сотрудники полиции могут также зарегистрировать заявление, но отказать в возбуждении уголовного дела, изменив квалификацию произошедшего (например, с убийства на самоубийство).

В 2012 году в Екатеринбурге и Свердловской области было зафиксировано рекордное, 20-процентное снижение уровня преступности, пишет Meduza. В итоге регион вышел на пятое место среди самых некриминальных субъектов РФ. Но проверки выявили почти четыре тысячи незаконных отказов в возбуждении уголовных дел.

Наконец, третьим комплексом проблем является фальсификация статистики правоохранительными органами.

Криминологи сетуют, что в России статистика преступности отдана на откуп силовикам, а общество слабо интересуется степенью достоверности сведений, которые озвучиваются чиновниками.

Однако чем меньше искажена статистика о состоянии преступности, тем более адекватной
является политика государства в области борьбы с криминалом. Таков традиционный подход криминологов, призывающих формировать уголовную
политику на основе достоверных знаний о преступности. "Но в России ответственными за борьбу
с преступностью оказались правоохранительные органы - для них важна лишь репрессивная
составляющая уголовной политики, состоящая в раскрытии преступлений", - говорится в докладе.

Одним из решений для изменения системы учета преступлений может стать создание особой структуры, которая будет специализироваться на сборе данных и формировании статистических отчетов.

"Бездна" скрытых преступлений, но статистика - одна из лучших в мире

В руководстве МВД после выхода доклада отвергли претензии по поводу сокрытия преступлений. В ведомстве считают, что петербургские криминологи смешали в кучу два разных понятия - преступление и правонарушение. "В докладе фигурирует цифра 20 миллионов, но это же не заявления о преступлениях. Мы не искажаем статистику, в МВД постоянно идет работа над четким разграничением поступающих заявлений, а это самое сложное, сделать такой фильтр", - заявил помощник министра внутренних дел Валерий Кожокарь.

По словам генерала полиции, МВД "десятилетиями занимается такой работой, пытаясь как-то урегулировать прием и регистрацию заявлений".

Он подчеркнул, что в ведомстве за нарушения учетно-регистрационной дисциплины "даже министров увольняют", поэтому упрощать проблему, сводя ее к попыткам сделать крайними сотрудников правоохранительных органов, не стоит, пишет "Московский комсомолец".

Впрочем, бывший начальник Валерия Кожокаря, генерал-майор в отставке Владимир Овчинский, согласен с авторами доклада в главном: нынешняя российская статистика преступлений далека от реалий.

"По содержанию доклада: согласен с оценкой, но мы расходимся в предложениях. Авторы предлагают эволюционный романтизм, а я говорю о революционном реализме. Нужно изменить политический подход к статистике. Нужно дать реальные данные по убийствам, грабежам и особенно по пропаже людей - вот где бездна, поверьте", - сказал Владимир Овчинский.

Любопытно, что авторы доклада при всей жесткости оценок работы силовых структур дают положительную характеристику системе сбора информации по совершенным преступлениям.

"Российская статистика о преступности уникальна. Ее основы заложены в 1968 году, степень
ее детализации, объема и глубины сопоставимых данных выше, чем в большинстве стран
мира", - утверждают криминологи.

Например, в США до сих пор не существует единой базы данных о совершенных преступлениях, к тому же собранные сведения недостаточно детализированы. В августе 2014 года белый полицейский убил безоружного темнокожего подростка в
Фергюсоне (штат Миссури). Последовавшие за этим беспорядки среди афроамериканского
населения обратили внимание общества на проблемы статистики преступности в США. Оказалось, что в стране не ведется единый учет применения боевого оружия офицерами
полиции, поэтому не существует информации о том, сколько человек убито полицией при
исполнении служебных обязанностей. Дополнительные отчеты по убийствам ФБР содержат
лишь минимальные сведения. В этих условиях
энтузиасты начали сбор собственной базы данных о применении полицией оружия
на основе сообщений в СМИ, которые они находят через поисковые системы.

В качестве положительного примера в деле реформирования системы учета преступлений авторы доклада называют Казахстан. Там много лет наблюдалась схожая с Россией картина, но власти приняли волевое решение перестать скрывать преступления, дав гарантии, что никто из низового полицейского звена не будет уволен за "плохую" статистику. Это привело к тому, что в Астане, где в течение 15 последних лет регистрировались три-четыре тысячи преступлений в год, произошел скачок до 15 тысяч преступлений в год. А в целом рост преступности по стране составил почти 100%. Но это не всплеск криминальной активности, поскольку раньше преступления чаще укрывались силовиками.