Решение правительства разрешить руководителям госкомпаний не публиковать сведения о своих доходах удивило многих. Белый дом фактически дезавуировал свое недавнее решение – а ведь шли настоящие пиар-кампании за раскрытие данных о доходах персонально Владимира Якунина и Игоря Сечина. Но тема доходов российской элиты имеет несколько важных измерений, в том числе политических. Правительство изменило принятое в конце прошлого года собственное постановление – 18 декабря Дмитрий Медведев обязал глав 62 организаций с госучастием (от Газпрома до Сбербанка) размещать сведения о «доходах, расходах, имуществе и&В обязательствах имущественного характера на официальных сайтах организаций».
Теперь, как сообщила пресс-секретарь премьера Тимакова, «вышло дополнительное пояснение к ранее принятому постановлению правительства, смысл которого сводится к тому, что руководители коммерческих организаций, в том числе и с госучастием, в строгом смысле не являются госслужащими, а являются представителями коммерческого бизнеса» – а значит, не обязаны публично размещать информацию о своих доходах и имуществе.
Теперь публиковать свою декларацию обязаны только руководители некоммерческих и бюджетных организаций, а применение этой нормы к руководителям акционерных обществ нарушает коммерческую тайну, так как их главы являются бизнесменами, а не чиновниками, признали в правительстве.
«Они все равно остаются коммерческими, нанятыми служащими, поэтому, согласно этой бумаге, руководители подобных компаний обязаны предоставлять налоговые декларации в правительство», – уточнила Тимакова. То есть теперь, как и раньше, до выхода декабрьского постановления, главы этих компаний (их оказалось 23 из 62, и среди них такие гиганты, как Газпром, Роснефть, РЖД), будут отчитываться о своих доходах только перед правительством (ну и, естественно, налоговой инспекцией).
В этой истории есть несколько очень важных аспектов – юридических, этических, политических.
С точки зрения закона все началось в июле 2013 года, когда Владимир Путин своим указом о противодействии коррупции обязал раскрывать информацию о доходах отдельных категорий граждан – не только чиновников, но и, в частности, глав госкорпораций и госкомпаний, созданных на основании федеральных законов. После чего премьер подписал постановление с перечнем 29 таких госкомпаний – в дальнейшем список еще дважды расширялся и в итоге разросся до 62. Раскрывать данные о доходах обязали руководителей, их заместителей, главных бухгалтеров, а также их супругов и несовершеннолетних детей.
Но постановление правительства не требовало публикации данных для всеобщего обозрения – речь шла об обязанности предоставлять сведения «в департамент правительства РФ, к сфере ведения которого относится обеспечение реализации полномочий правительства в решении кадровых вопросов». То есть тем, кто курирует назначения в госкомпаниях.
В таком порядке все госкомпании и отчитывались – но вышедшее в декабре прошлого года постановление Медведева обязывало топ-менеджеров еще и размешать сведения о себе на сайтах своих организаций. Это и вызвало протест – впрочем, публично выступил только глава РЖД Владимир Якунин, назвавший этот шаг неправомерным вмешательством в личную жизнь и копанием в чужом белье: «Есть два варианта – либо я подчиняюсь, либо говорю, что меня это не устраивает, пишу заявление и ухожу в частный бизнес». Он даже предлагал правительству, если оно хочет, самому публиковать полученную от него информацию, задаваясь при этом риторическим вопросом о том, почему оно этого не делает:
«Почему кто-то настойчиво требует, чтобы я сам публиковал данные о доходах? Ответ: потому что если они такую информацию опубликуют, то это будет нарушением (закона о защите личных данных – прим. ВЗГЛЯД). Я, извините, не хочу быть унтер-офицерской вдовой, которая сама себя высекла». Впрочем, Якунин сразу уточнил, что «если государство настаивает – мне скрывать нечего».
Теперь такая необходимость отпала – правительство фактически признало юридическую правоту Якунина, объясняя необходимость исправления собственного постановления теми же аргументами, что и глава РЖД, который неоднократно напоминал, что его деятельность не подпадает под положение о госслужбе:
«Любой крупный госчиновник, который находится в жестких рамках госрегулирования, получает соответствующую его статусу зарплату, пенсию, защищен государством и располагает определенными привилегиями. На меня же как руководителя госкомпании в полной мере распространяются все принятые для этой категории ограничения, но чиновником я при этом не считаюсь. В отличие от членов правительства я не рассматриваюсь как равный партнер при обсуждении государственных вопросов, в том числе связанных с деятельностью возглавляемой мною компании. Меня могут как пригласить, так и не пригласить на заседание правительства, я могу получить там слово, а могу не получить. Для них я – бизнесмен, несмотря на то, что 100% компании принадлежит государству».
Это что касается правовой стороны вопроса – но она как раз самая простая. Гораздо интересней политическая. Она сложносоставная – и вовсе не сводится к тому, что Якунин сильнее Медведева.
Несомненно, что борьба вокруг информации о доходах глав госкорпораций имела отчетливо выраженный политический оттенок – и была заточена конкретно на Владимира Якунина. «Возмущенную общественность» почти не волновали доходы глав остальных 61 корпорации. И не потому, что он был самым откровенным в своем неприятии этой меры – наоборот, Якунин вынужден был говорить именно потому, что понимал, что против него идет мощная кампания.
Собственно говоря, она началась в июне 2013-го, за месяц до актикоррупционного указа Путина – с появления в блоге Навального подробного рассказа о роскошном поместье Якунина в Подмосковье (со ставшим с тех пор мемом «шубохранилищем») и последовавшего через пару недель странного сообщения от имени пресс-службы правительства об отставке Якунина с поста главы РЖД, на которые повелись практически все основные СМИ. И то и другое оказалось фальшивкой – по крайней мере, в правительстве от всего открестились, а Якунин позднее заявил, что продал этот дом, и никакого шубохранилища у его жены нет. Атаки на Якунина продолжались и позже – ему припомнили и живущего в Англии сына, и бизнес этого сына в России. Интерес к фигуре Якунина формально объяснялся борьбой с коррупцией – но, хотя никаких доказательств коррупционных схем предъявлено не было, полоскание главы РЖД продолжается с завидной регулярностью.
Смысл атак именно на Якунина прост. С одной стороны, есть очень влиятельные желающие поуправлять гигантской госмонополией, а с другой, и это еще более важный мотив, через дискредитацию Якунина хотят задеть и Владимира Путина. Два бывших офицера КГБ знакомы уже более тридцати лет, и Якунин относится к числу ближайших соратников Путина – причем он не скрывает своих государственнических и патриотических взглядов. Якунин не разделяет либеральную экономическую концепцию свободного рынка, культ общества потребления – и является активным сторонником крупных государственных инфраструктурных проектов.
Таким образом, дискредитируя Якунина, одновременно бьют и по взглядам государственнической части российской власти – вот, посмотрите, люди добрые, ваши государственники-патриоты лишь о своем кармане думают. Не беда, что Якунин вовсе не самый высокооплачиваемый из глав госкомпаний – по его собственным словам, выплаты членам правления РЖД «минимум на 40% ниже, нежели в других аналогичных компаниях» – в результате настойчивой пиар-кампании его имя пытаются сделать синонимом «капитализма друзей».
В последнее время к главе РЖД подкручивают и Игоря Сечина – столь же близкого к Путину человека, который в последние три года занимается выстраиванием Роснефти. По «удивительному совпадению», Сечин тоже упертый государственник – но теперь и его зарплата волнует борцов с «жуликами и ворами». В конце прошлого года даже Путина уже спрашивали о том, сколько же получает глава Роснефти. А в этом феврале президент объяснил свое отношение к большим зарплатам глав госкомпаний:
«Чтобы крупные компании могли привлекать менеджеров мирового класса – а именно такие нам нужны, в том числе и из других государств, то на этом рынке труда существует определенный уровень зарплаты. Важно, чтобы мути никакой не было, чтобы это было все прозрачно, объяснено гражданам, и тогда будет понятно, а если кто-то что-то закрывает, прячет, тогда возникают вопросы: значит, есть что прятать. Нужно вытаскивать это все на свет божий».
Понятно, что скрывать нехорошо – но почему же тогда Якунин так упирается? Только ли потому, что ему понятно, что против него ведется кампания, в которой вопрос о доходах лишь один из инструментов? А может, ему есть что прятать? Или дело в том, что если опубликовать доходы глав госкорпораций, то это станет лишь поводом для разжигания ненависти к социальной группе «власть»? Почему так?
Потому что уже понятно, что в стране идет борьба между бывшим олигархатом, сторонниками либеральной экономической модели и крупной частной собственности с одной стороны – и государственными управленцами, сторонниками государственной собственности на ключевые отрасли экономики с другой. Это не просто борьба за власть – это борьба за будущее России, за направление развития страны. При этом сейчас мы живем в гибридной, переходной форме. Часть уведенной у государства собственности уже вернули под контроль и управление государства, но сама экономическая модель лишь в небольшой степени ушла от свободного и ориентированного на глобализацию рынка. И получается, в частности, что та же госсобственность управляется в рамках акционерных обществ, то есть на коммерческих основаниях (и дело не только в том, что так удобнее привлекать иностранные инвестиции). Государственники вынуждены играть по либеральным правилам – то есть так, как им не нравится, волей-неволей окунаясь в рыночную стихию со всем ее культом наживы, а не производства.
И открытие данных о доходах госуправленцев без одновременного информирования о доходах владельцев и руководителей частного бизнеса станет сильным ударом по репутации государственников. По крайней мере нет сомнения, что именно так это и будут использовать близкие к олигархату СМИ. «Смотрите, Сечин получает 50 миллионов долларов, а Якунин – 15, да это же кровопийцы!» – уже кричат либеральные журналисты. Представленные цифры уже давно используются в агитации и пропаганде – несмотря на то, что приводивший данные о доходах Сечина за 2012 год «Форбс» проиграл суд и теперь оценивает его доход за 2014-й в 17 миллионов. Эти журналисты «забывают» спросить, а сколько зарабатывают олигархи, владеющие их СМИ. Ведь если выяснится, что доходы владельцев (да и многих управляющих) совершенно частных компаний во много раз превышают то, что получают главы госкорпораций – исчезнет едва ли не весь пафос «борьбы за наши налоги».
Впрочем, тогда выкатывается другой аргумент – «Да какое вам дело, какой доход у Вексельберга или Мамута? Это их частная собственность, и они частные люди, никакого отношения к государству не имеющие». Действительно – но вот только с каких пор «не имеющая»? Не с тех ли, когда она была разными «честными» способами переведена из статуса общенародной в личную? А потом еще и уведена в офшоры – чтобы даже налогов Родине с утащенного не платить? Об этом не любят вспоминать, тем более – ставить тему доходов олигархов в один ряд с темой доходов госменеджеров. Потому что мешает «борьбе с коррупцией» – чтобы дурить голову людям, нужно показывать им часть картины, а не всю панораму.
Давайте обличать только чиновников и силовиков, берущих откаты, и закрывать глаза на бизнес, их дающий, и уж тем более на то, что и в отношениях между двумя частными фирмами часто используются те же самые откатные схемы – без всякого принуждения «воровского государства». Так удобно «борцам с режимом» – и самое опасное, что с помощью таких приемов может оказаться удобно и свалить власть, а заодно и государство.
Но почему Путин терпит это – тем более понимая, какой ущерб наносит власти эта двусмысленность? Потому что коррупция действительно серьезным образом повредила российскую элиту – и одной из форм ее выжигания является и повышение доходов чиновников и управленцев. Чиновникам, правоохранителям и особенно высшей номенклатуре сильно подняли зарплаты в последние годы, пресловутые министерские и депутатские 400 тысяч рублей в месяц – это как раз и есть последнее предупреждение: хватит воровать.
Понятно, что воровали далеко не все, но скоро тем, кто и теперь не понял, деваться будет некуда. Посадки в последнее время идут все активнее, обновление элиты и работа с кадрами приобретает все более систематический характер. Но пока что ситуация во многом нездоровая – причем это касается как бизнеса и госаппарата, так и их пересечений типа госкорпораций. Сверхдоходы – не главная, но очень болезненная тема в этом ряду.
С одной стороны, понятно, что в госкомпании с многомиллиардными бюджетами должно быть высокооплачиваемое руководство – как для привлечения профессионалов, так и для борьбы с коррупцией.
С другой, если средняя ежемесячная зарплата в России – 31 тысяча рублей, то даже если доход главы РЖД окажется в районе 10 миллионов рублей в месяц (а, судя по средним расходам на члена правления в размере 6 миллионов рублей, примерно таковым он и является), это не будет воспринято спокойно. Министр в СССР получал 1000 рублей – и память о советском равенстве никуда не исчезла. На днях калужский губернатор Артамонов, говоря о доходах управленцев, сказал, что самая большая зарплата в стране должна быть у того, кто несет самую большую ответственность – то есть у президента. Можно не сомневаться, что подавляющее большинство согласно с ним – и вовсе не в том смысле, что президент должен получать 50 миллионов в месяц.
Конечно, формально Якунин прав, когда говорит, что «мы уже давно не строим социализм и не проповедуем уравниловку, поэтому в нашем обществе подобная демонстрация ради демонстрации ничего не дает» – но проблема в том, что общество в своем большинстве не считает, что идеи социального равенства принадлежат исключительно прошлому.
Это проблема не народа – а власти, говоря шире, «элиты». Невозможно навязать обществу ту схему социально-экономических отношений, которую оно не принимает своим нутром. Парадокс в том, что люди типа Якунина как раз являются противниками глобального общества наживы и удовольствий, базирующегося на социальном неравенстве и олигархической собственности – и именно против них используют оружие «социальной несправедливости» сторонники приватизации экономики, ослабления государства и атомизации общества.
Такое уже бывало в нашей истории – стоит вспомнить борьбу с «привилегиями советской номенклатуры» или «воровством царских министров». Нам просто нужно просто помнить уроки собственной истории, а власти – не останавливаться в работе над национализацией «элиты», помогающей, а не мешающей строить справедливую Россию.