35 лет назад умер Леонид Брежнев. Для того, чтобы понять, как давно это было, нужно представить лишь одно – в год смерти генсека с момента окончания Великой отечественной войны прошло всего на два года больше. Почему же сейчас личность Брежнева выглядит для страны совсем иначе, чем это было во времена перестройки? Генеральный секретарь ЦК КПССС умер внезапно – несмотря на свои 74 года, он всего за три дня до смерти принимал парад на Красной площади. Похороны Брежнева стали признанием и его заслуг, и роли СССР в мире – такого количества президентов и премьеров в нашу страну не приезжало ни до, ни после. Прислали свои делегации даже те страны, с которыми мы находились в более чем напряженных отношениях: были вице-президент США и министр иностранных дел Китая.
В самом СССР смерть Брежнева казалась тогда многим предзнаменованием беды.
Сейчас мы понимаем, что с его смертью, по сути, закончился «золотой век» СССР – через два с половиной года (в которые уместилось правление двух генсеков) к власти придет Горбачев и начнется перестройка. Тогда правление Брежнева назовут застоем, а самого генсека будут всячески высмеивать, и в 1989 году даже лишат ордена Победы. Но четыре звезды Героя Советского Союза и одна Героя соцтруда останутся нетронутыми, а отношение к нему людей будет становится тем лучше, чем хуже будут идти дела в стране. На фоне перестройки и краха СССР, кошмара 90-х Брежнев вспоминался все теплее и теплее. Все последние годы различные социологические опросы показывали, что наши граждане считают Брежнева лучшим правителем страны в XX веке.&В
И одной ностальгией такое отношение к генсеку не объяснишь. Он и в самом деле был достойным человеком.
То, что именно при нем СССР «упустил время для реформ», очень спорный тезис. Да, так называемые косыгинские реформы не были завершены, но никакой катастрофы к моменту смерти Брежнева не было. Можно было начинать любые реформы – главное, чтобы они были продуманными. Сумасбродство и слабость Горбачева не могут быть поставлены в вину Брежневу – он правил честно и осторожно, и вовсе не был никаким противником реформ.
Просто у него были более важные задачи – сделать страну сильной и богатой. Брежнева волновал &В военный паритет с США и рост благосостояния советских граждан – и то, и другое при нем было достигнуто. Да, несмотря на постоянный рост уровня жизни, советские люди в среднем жили беднее американских – ну так и сил у СССР было куда как меньше чем у ядра мирового капитала гегемона капиталистического мира. А из того, что было, немалую часть приходилось тратить на военные нужды.
Не потому, что Брежнев был агрессивен – он был гораздо миролюбивее всех современных ему американских президентов, да и просто не воинственным человеком. Но Брежнев прошел войну и считал своей главной целью не допустить ее повторения. Это можно было обеспечить только одним способом – сделать для США недопустимой саму мысль о нападении на СССР. Именно при Брежневе был достигнут ядерный паритет с США, до этого мы просто блефовали. Огромная сухопутная армия тоже не была прихотью главкома, особенно если не забывать, что военные всегда готовятся к прошлым войнам – а мощный флот в России вообще впервые появился именно при Брежневе.
Не было у Брежнева и никаких особых планов по экспансии в «третий мир», по соперничеству с Западом в Азии и Африке. СССР был объективным полюсом притяжения для всех стран, желавших уйти от зависимости от западного империализма, как раз тогда начинавшего оформляться в глобальный, наднациональный. К Москве тянулись не только коммунисты, но и все национально ориентированные силы – и было бы странно, если бы наша страна не использовала это для улучшения своего положения в глобальном противостоянии с США.
Которое не Брежнев начал, да и не СССР. Брежнев, наоборот, со своей «доктриной мира» в начале 70-х привел дело к разрядке, которую США же решили и прекратить в конце 70-х. Ввод наших войск в Афганистан и события в Польше были лишь поводом для этого – атлантическую элиту беспокоило то, что в ходе разрядки США теряют, а СССР укрепляет свое влияние в мире. Нужно было переходить в наступление на СССР – экономическое, идеологическое, геополитическое. Никакой катастрофы для СССР в этом не было, конфронтация со временем сменилась бы новой разрядкой и геополитическим соперничеством в разных частях мира. Если бы во второй половине 80-х Кремль внезапно не вышел бы из игры – запутавшийся в реформах и интригах Горбачев лишил СССР роли сверхдержавы.
Леонид Брежнев и в страшном сне не мог представить себе, что через 9 лет после его смерти исчезнет его партия и рухнет его страна. Недостатки кадровой работы, о которых сейчас говорят, были проблемой не его лично, а всего руководства КПСС, не сумевшего подготовить передачу власти в руки первого не воевавшего поколения. Не потому, что они так уж держались за власть – Брежнев реально готов был уйти после 1976 года, когда у него начались серьезные проблемы со здоровьем. Но не было замены, то есть опытного и сильного человека, которому можно было бы передать власть. Соратники были не сильно моложе, а с новым поколением катастрофически не везло. Внезапно умер член Политбюро Федор Кулаков, к которому серьезнейшим образом присматривался Брежнев. Потом погиб белорусский партийный лидер Петр Машеров, также бывший на примете у генсека.
После последнего брежневского съезда партии в 1981 году в руководстве оказались всего два «молодых» кадра – руководитель Ленинграда Григорий Романов и секретарь ЦК Михаил Горбачев. Начавшаяся в 1982 году «пятилетка пышных похорон Политбюро» за три года выбила из верхушки страны несколько человек – только генсеков умерло три, а всего из жизни ушли шесть членов Политбюро. Брежневское поколение, те самые военные «сталинские наркомы», ушло – а «молодежь» в лице Горбачева, как выяснилось, и в подметки им не годилась.
Но можно ли обвинять Брежнева и брежневцев в том, что они не подготовили, не подстелили, сами не провели реформы? Нет – потому что объем сделанного им, как во внешней политике, так и внутри страны, более чем впечатляет.
Гигантский экономический рост, сложнейшая международная игра, огромная страна, которая за 18 лет его руководства добилась вершины своего могущества. Мог ли Брежнев провести «правильную» экономическую реформу по типу Дэн Сяопина или же обновить, переделать коммунистическую идеологию, приспособив ее к новому времени и чаяниям русского народа? Нет – потому что СССР 70-х это не Китай того же времени, а идеология выдохлась не благодаря Брежневу, а вопреки.
Он-то как раз оставался честным и искренним коммунистом – не интернационалистом-троцкистом, а патриотом своей страны. Спокойным, умным, опытным руководителем, отстаивающим национальные интересы, так, как он их понимал.
