Интернет-сообществу можно поставить диагноз: психически здорово. Нормальная подростковая реакция на нудное приставание родителя, попрекающего запойным чтением дурацких приключенческих романов вместо учебников (или игрой в «линейку», посиделками с друзьями — нужное подчеркнуть). В ответ на вполне «родительское» предложение г-на Макарова, руководителя «Руссофта», возвести стараниями подопечных его организации софтверных фирм Большой файерволл вокруг российского Интернета, дабы оградить пользователей от «опасной информации», весь Рунет взорвался возмущенными криками (о том, что мы сами будем решать, что опасно, что нет, и, конечно, про свободу слова) и оскорбляющими честь и достоинство г-на Макарова замечаниями (можно, я не буду цитировать?).
Идея Большого руссофтовского файерволл и впрямь нелепая. Речь даже не о том, что заявленная дикая сумма в сто миллионов долларов и фантастический срок исполнения — 10 лет — удивляют авторским простодушием, с которым г-н Макаров, сформулируем мягко, экстраполирует параметры аналогичного решения проблемы контентной фильтрации, принятого в Китае. Сама техническая реализация такого проекта, как показывает опыт тех же китайских братьев и австралийских товарищей, ущербна.
Даже если система фильтрация не будет сбоить и тормозить доступ в сеть, как это пока происходит в хоте тестов в Австралии, мало-мальски квалифицированному пользователю будет несложно обойти такую систему, воспользовавшись услугами многочисленных прокси-серверов. Собственно, уже сейчас заядлые одноклассники и любители быть в контакте быстро выяснили веб-адреса, позволяющие обойти родительскую заботу системных администраторов, отключающих доступ к соответствующим сайтам именем трудовой дисциплины. Автор идеи железной интернет-стены (равно, как и все прочие радетели о моральной стороне доступа к информации) как будто бы и в самом деле принимает интернет-пользователей за детей малых, которые, попытавшись открыть окошко с «опасной информацией» безмолвно поплетутся прочь учить уроки.
В моральность пафоса г-на Макарова, впрочем, верится с трудом. Все же человек на таком посту должен что-то понимать в проблеме. Похоже, что им движет простое и понятное, хотя и наивное, желание попасть под золотой душ, которым в ходе борьбы с финансовым кризисом поливает избранные грядки правительство — ну что такое 100 млн долл. ради такого благого дела? На это, кстати, указывает и неумелая ссылка на выраженную министром связи озабоченность «информационной безопасностью» страны. Обычно под этим понимаются вполне реальные проблемы — борьба с организованными ботнетами, все больше распространяющимся фишингом, DDoS-атаками и пр. И эти проблемы не решить файерволлом.
Есть, впрочем, и другая версия выступления г-на Макарова: как Либо, как предположил Максим Кононенко, сформулированные руководителем «Руссофта» условия создания этого файерволла — чистая провокация, призванная остудить чьи-то «родительские» головы. Проверить эту версию вряд ли когда-нибудь удастся. Но если верна первая, то компаниям—членам «Руссофта» стоило бы, наверное, подумать о смене руководства некоммерческого партнерства.
Реакция интернет-сообщества, однако, все же несколько неожиданная, если учесть, что российское общество сотни лет свято верило в удивительную, если не сказать, чудесную действенность любого написанного текста. Причем даже и тем более — текста выдуманного. Русские писатели всегда проходили по разряду «инженеров человеческих душ» и ценились на порядок дороже философов, которых, почитай, почти и вовсе не было. А потому всякий текст рассматривался что обществом, что властью в качестве заведомо несущего ответственность за все действия, которые после прочтения этого текста совершит читатель. Отсюда все эти «православные» общественники с их заботой о морального облике зрителя канала «2 х 2» и, если помните еще, «идущие» против Сорокина и Баяна Ширянова.
И вот тебе на: за редкими попавшимися мне исключениями, мнение интернет-сообщества оказалось вполне единодушным — никто не вправе решать, что нам можно читать, а что — нет. Неужто и правда российское общество повзрослело и не хочет, чтобы к нему относились, как к ребенку? Или просто интернет-пользователь по своему возрасту ближе к подростку, которому неприятно, но привычно отстаивать свою свободу от родительских посягательств, но который, сам став родителем, забудет об этой справедливой борьбе детей с отцами? Одно утешает — в отличие от Австралии и Франции, в России еще не завелся какой-нибудь общенациональный враг, типа педофила-террориста или террориста-наркоторговца, ради которого и свобода не в радость.
