Все технические и географические аспекты слабости НАТО являются вторичными на фоне аспектов психологических. Создается сильнейшее впечатление, что европейцы не будут воевать даже в том случае, если против них будет совершена прямая агрессия.

Конечно, они сами недавно совершили агрессию. Против Югославии в 1999 году. Однако этот факт ничего не опровергает, скорее подтверждает. Во-первых, это ведь на самом деле была «гуманитарная интервенция». Запад сам себя убедил, что в Косово имеет место геноцид, который надо предотвратить. Во-вторых, этот «героический порыв» стал возможен только потому, что Югославия не могла ничем ответить на воздушную операцию сил НАТО. Полугодом позже Запад чуть было не усмотрел еще один геноцид в Чечне. Однако наличие у России военного потенциала, несколько большего, чем у Югославии, привело к тому, что «нарушения прав человека» увидели, а геноцид — нет.

В несколько меньших масштабах степень боеспособности европейских армий проявилась именно на территории бывшей Югославии, в Боснии и Герцеговине.

В 1995 году голландские миротворцы хладнокровно наблюдали за тем, как сербы режут мусульман, коих голландцы были призваны защищать. Через 10 лет после этих событий отставной голландский капитан Хенрик ван дер Ваах, служивший в том самом батальоне, в одном из интервью сказал следующее:

«… Долг офицера заключается в том, чтобы отказаться от неоправданного риска и сохранить жизни подчиненных. У нас не было такого приказа — умирать, спасая мусульман или кого бы то ни было. Правительство Нидерландов признало свою ответственность и ушло в отставку, но, уверяю вас, ни один политик нашей страны не решился бы отдать подобный приказ, потому что впоследствии ему пришлось бы давать отчет семьям погибших».

Действительно, где это видано, чтобы солдаты спасали жизни мирных граждан, а не собственные шкуры?

Теперь боевые качества европейцев ярко проявляются в Афганистане. Кроме американцев там реально воюют лишь англосаксы (англичане и канадцы, последние европейцами не являются), которые, впрочем, все более явно утрачивают остатки энтузиазма. Представители континентальной Европы воевать отказываются в принципе. В авангарде европейского пацифизма идет Германия. В 2007 году в интервью газете Die Welt министр обороны ФРГ Ф. Юнг на вопрос «Когда немецкие солдаты будут воевать на юге Афганистана?» четко ответил: «Воевать — никогда». И действительно, о какой войне может идти речь, если 70% немецких призывников выбирают альтернативную службу (в России — менее 1%). И это притом, что срок обязательной службы в бундесвере составляет девять месяцев. В условиях, которые по сравнению с теми, в каких служат у нас, даже тепличными будет назвать слишком грубо.

О том, кто служит сегодня в бундесвере, свидетельствует эпизод, случившийся в марте сего года.

«Не в пользу военных инструкторов из Германии завершилась их встреча с молодежной бандой в чилийском городе Икике, сообщает Associated Press.

Нападение произошло на одной из улиц. Девять военнослужащих из ФРГ, прибывших в Чили для обучения местных солдат управлению немецкими танками «Леопард», столкнулись с пятью членами местной банды в возрасте от 14 до 20 лет. Инструкторов связали, а после этого некоторое время удерживали в жилом доме.

Спас своих коллег один из солдат, которому в итоге удалось сбежать и все же сообщить о случившемся в полицию.

Полиция арестовала пятерых «уличных бойцов», хотя для освобождения немцев в итоге пришлось устроить перестрелку. По счастью, никто из немецких танковых инструкторов не пострадал».

Пять мальчишек оказались сильнее девятерых мужиков! Само по себе неплохо. А мужики ведь были к тому же военнослужащими. Причем не музыкантами, не писарями, не связистами, а танкистами! И ведь, наверное, в качестве инструкторов за рубеж отправляют не самых худших.

В марте прошлого года замглавы МИД Польши Витольд Ващиковский заявил: «НАТО потеряло свою былую силу, и поэтому необходимо искать дополнительные гарантии безопасности». Это просто констатация очевидного факта. Который, кстати, мгновенно получил практическое подтверждение.

23 марта 2007 года иранцы захватили в устье Шатт-эль-Араб досмотровую группу из 15 британских моряков и морпехов с фрегата «Корнуолл». Англичане находились в плену 13 дней. Сначала казалось, что эпопея затянется на гораздо более длительный срок, но иранцы поняли, что это ни к чему. Ибо побитая собака кусаться не будет. Поэтому они отпустили пленных, ничего не потребовав взамен.

Вернувшись домой, бывшие пленные начали жаловаться на то, что в Иране на них оказывалось «моральное давление». В ответ иранское ТВ показало кадры с веселыми британцами, играющими в настольный теннис и шахматы. При всем понимании восточной любви к спектаклям в эти кадры почему-то твердо верилось. Тем более что сами англичане на пресс-конференции «по итогам плена» сказали ряд замечательных вещей.

Лучше всех высказался старший по званию из бывших пленных, капитан морской пехоты Крис Эйр: «Мы приготовились к бою. Иранцы были вооружены крупнокалиберными пулеметами, гранатометами, они направили на нас свое оружие. Тут мы поняли, что столкновение не только угрожает нашей жизни, но и может вызвать последствия огромного стратегического значения. И тогда мы сдались. <…> Понимаете, мы же могли потерять жизнь! Намерения иранцев были непонятны, поэтому мы не стали отстреливаться и сразу сдались. А когда нас взяли в плен, мы их наконец-то раскусили. Но оружие у нас уже отобрали, так что отстреливаться мы никак не могли, хотя имели полное право».

Разумеется, исходя из соображений гуманизма и презумпции невиновности, сначала капитана следовало отправить на психиатрическую экспертизу. Собственно, приведенные высказывания делали такую экспертизу необходимой, поскольку психически нормальный ОФИЦЕР (тем более морпех) подобных вещей сказать не может. А вот если она установила бы вменяемость «героя», его дальнейший путь естественным образом лежал бы в суд военного трибунала. Очевидным минимальным наказанием за оценку стратегического значения событий в Заливе должно было бы стать немедленное позорное увольнение из рядов Королевской морской пехоты.

Но так не случилось. Командующий ВМС Великобритании адмирал Джонатан Банд сказал про капитана и его боевых друзей: «Команда не нарушила никаких правил, согласившись на требования иранцев. Они — украшение флота». Если эти ничтожества — украшение флота, то что же сам флот, правивший некогда морями?

Разговоры о «гуманизме» в данном случае не просто неуместны, но абсурдны. Проблема в том, что воинская служба подразумевает обязанность умереть. Если человек этого не понимает, он не может быть военнослужащим. Он просто паразит, поглощающий деньги своих соотечественников-налогоплательщиков. Строго говоря, европейские налогоплательщики давно должны были бы спросить у своих правительств, почему оплаченная услуга (обеспечение защиты страны) не выполняется. Но налогоплательщики просто не понимают, что услуга не выполняется. Тем более что нападать на Европу некому.

Поэтому страны ЕС, по-видимому, создадут единую армию, в разы меньшую, чем сумма их нынешних армий (о перспективах армии Евросоюза речь шла в статье «Единство и борьба противоположностей»). И это будет означать конец НАТО — возможно, не юридический, но уж точно фактический. Интересно, продолжит ли и в этом случае Москва битву с этим «бумажным тигром»?

В целом можно сделать однозначный вывод о том, что ни о какой агрессии со стороны НАТО против России не может быть и речи, ни по каким параметрам НАТО на нее не способно. Единственный вариант военной угрозы для России с Запада — возможность нанесения США обезоруживающего удара по нашим стратегическим ядерным силам. Об этом сценарии говорится в статьях «Нарастающий разрыв» и «Ледовое побоище».