Окончание Международного полярного года, которое наступает в марте, — повод подвести итоги двух сезонов полевых исследований в приполярных регионах. С марта 2007 года по март 2009 года около 50 тыс. ученых и специалистов приняли участие более чем в 200 научно-исследовательских проектах. Было представлено рекордное количество стран — 63, что значительно пополнило число стран, ведущих фундаментальные исследования самых холодных регионов планеты. Были охвачены самые различные области науки — от экологии до астрономии, от социологии до зоологии. Нынешняя программа исследований — это третий Международный полярный год за более чем 130 лет. Каждый из них становился началом нового этапа исследований Арктики и Антарктики.

Во время проведения последнего полярного года в 1957—1958 годах мировая наука знала о полярных регионах не больше, чем о поверхности Марса. Но в наши дни Арктика и Антарктика стали лакмусовой бумажкой климатических перемен — всё происходящее в глобальном масштабе сказывается на них в первую очередь.

Показательны и перемены в отношении государств к этим исследованиям. Если до последнего времени Арктика и Антарктика интересовали по преимуществу науку, то глобальные перемены климата и обострение энергетических проблем вызвали не менее масштабные перемены в геополитике. Политические амбиции начинают диктовать науке, что и как надо исследовать. Такое невозможно было бы представить еще одно-два десятилетия назад.

Орэн Янг из Университета Калифорнии в Санта-Барбаре прокомментировал ситуацию с полярными исследованиями так: «Нам нужно управление экосистемой, основанное на научных методах, а не гонка за ресурсами Арктики, которая неизбежно будет сопровождаться столкновением национальных интересов».

В связи с этим некоторые группы экологов, в том числе из Гринпис, предложили проект 50-летнего моратория на все разработки в арктической зоне. Учитывая растущие геополитические аппетиты мировых держав, особенно тех, чьи территории находятся у полюсов, маловероятно, что это предложение может собрать значительное число сторонников.

Многие исследователи вполне обоснованно опасаются, что таяние арктического льда и открывающиеся в связи этим возможности разработки минеральных ресурсов, появление новых морских путей, ареалов рыболовства и туристских маршрутов сдвинут приоритет исследований с важных научных вопросов на обеспечение политиков аргументами.

Опасения эти не напрасны, пишет журнал Nature (26.02.2009), пример тому и случай с французским исследовательским судном «Тара», чья программа исследований чуть не была сорвана из-за проволочек в российском порту Тикси, и очевидное стремление российской стороны проводить исследования преимущественно в национальных интересах.

В целях экспедиции «Тары» был просто дрейф с паковым льдом — максимально близко к Северному полюсу. И тут исследователей подстерегала неожиданность, изменившая все их планы, — вместо того чтобы в течение двух арктических зим дожидаться выхода судна из ледового плена, они воочию убедились в реальности климатических перемен, происходящих с планетой. Из-за потепления скорость дрейфа арктических льдов ускорилась практически вдвое — и «Тара» вышла на чистую воду на девять месяцев раньше запланированного срока.

Полярники еще не подвели итоги своих экспедиций, но промежуточные выводы уже впечатляют. Сейчас становится ясно, что гренландский и антарктический ледяные щиты теряют массу и тем самым способствуют повышению уровня моря. Процесс потепления в Антарктике происходит гораздо более широко, чем это полагали ранее, и сейчас уже ясно, что темпы убыли льда в Гренландии нарастают.

Исследователи также обнаружили, что в Арктике в течение летних сезонов 2007 и 2008 годов годовой минимум распространения морских паковых льдов достиг самого низкого значения за более чем 30-летний период наблюдений со спутников. Кроме того, экспедиции Международного полярного года зарегистрировали беспрецедентную скорость дрейфа льда в Арктическом бассейне. Температура вечной мерзлоты Аляски и в российском Заполярье выросла с 1970 года на 1—2 градуса и продолжает увеличиваться на 0,2 градуса в год. Вследствие глобального потепления произошли изменения в характере и распространении растительности в Арктике, оказывающие влияние на состояние популяций травоядных животных и охотничий промысел.

С научно-исследовательских судов Международного полярного года поступают дополнительные данные о глобальном потеплении, которые подтвердили то, что и Южный океан прогрелся больше, чем Мировой океан в среднем. Распреснение донных водных масс, формирующихся у берегов Антарктиды, согласуется с усиленным таянием ледяного шельфа и материкового ледяного покрова Антарктики и может оказывать влияние на циркуляцию океана. Таким образом, глобальное потепление оказывает воздействие на Антарктику в масштабах, которых раньше не предполагали.

В ходе исследований в рамках Международного полярного года были также обнаружены значительные запасы углерода, сохраняемые в вечной мерзлоте в виде метана. Оттаивание вечной мерзлоты таит в себе потенциальную угрозу вывести аккумулированный метан — парниковый газ — из устойчивого состояния и выпустить его в атмосферу. Исследователи уже отмечают существенную дегазацию метана из океанских отложений вдоль побережья Сибири.

Пока еще рано оценивать результаты сделанного учеными. Остается неясным и будущее глобального проекта по созданию двух противостоящих друг другу сетей наблюдения за состоянием ледяного покрова — в Арктике и Антарктике. До сих пор не создан общий архив результатов исследований, проведенных в рамках Международного полярного года.

Впрочем, один из результатов Международного полярного года уже очевиден: интерес к Арктике и Антарктике возвращается и в науке, и в политике.