Мэр Москвы Юрий Лужков в пятницу подписал Генеральный план развития Москвы до 2025 года. Документ, вокруг которого весь последний год велась ожесточенная полемика, должен быть опубликован и после этого вступит в силу. О том, что ожидает Москву в ближайшие годы и как с этим намереваются бороться противники Генплана, газете ВЗГЛЯД рассказал член комиссии Общественной палаты по сохранению и развитию отечественной культуры Марат Гельман. – Марат Александрович, вы выступали против Генплана в его нынешнем виде. Тем не менее документ подписан и приобрел статус официального. Какова ваша реакция?
– Лужков четко определился, кем он войдет в историю. Он войдет в нее человеком, который разрушил исторический облик Москвы.

Здесь, впрочем, надо отметить, что этот документ не согласован с Минрегионразвития, поэтому пока он еще условно официальный. То есть, конечно, официальный, но может быть опротестован. Просто до этого момента не было оснований для Минрегионразвития налагать запрет на его реализацию.

– Что теперь произойдет с городом?
– К сожалению, Генплан построен таким образом, что его исполнение – полностью на воле (администрации) города. Они могут максимально быстро утвердить те проекты, которые касаются законов Москвы о новых строениях в центре, и это может быть сделано в течение полутора лет. Это может быть самое опасное. То, что планируется за пределами этих полутора лет, не так опасно. Это будет уже другая власть, и она более критично отнесется к Генплану, чем нынешняя.
– Вы будете опротестовывать принятие Генплана?
– Надо проконсультироваться. Должна быть оценка Минрегионразвития. Будет готовиться заявление в прокуратуру о незаконности подписанного Генплана. До того как он вступил в силу, для обращения в прокуратуру не было формального повода. Теперь есть. Но для того чтобы это было эффективно, нужно, чтобы этот протест был подан не от меня лично, а от Общественной палаты, решения в которой принимаются коллегиально.

Член комиссии ОП по сохранению и развитию отечественной культуры Марат Гельман (фото: ВЗГЛЯД)

– Как вы оцениваете свои шансы, удастся ли что-то отыграть назад?
– Что-то уже удалось отыграть, просто не так много, чтобы быть удовлетворенным. Будем работать, будем что-то делать. Руки не опускаем.

– Первый заместитель мэра, руководитель стройкомплекса Москвы Владимир Ресин заявил, что на этапе реализации власти ждут от москвичей возможных замечаний и корректировок…
– В случае если Генплан начнут реализовывать, защитникам Москвы придется отстаивать каждый кусочек. Теперь острая борьба перекинется в конкретные ситуации: Кадаши, Петровка, Пушкинская площадь. Сейчас в каждом случае должно быть либо очень сильное давление, либо добрая воля. Собственно говоря, мы переходим сейчас в такую стадию, когда это все на совести чиновника – регистрировать новые памятники, вносить их в мастер-план или не вносить.


– Какие-то изменения все-таки были приняты в ходе обсуждения документа?
– Они действительно пошли на уступки. В борьбе за Генплан удалось внести в него 64 памятника. Обещают в течение трех месяцев внести еще полторы тысячи, хотя это малореально. Действительно, был переписан регламент застройки в охранных зонах. Были сделаны какие-то подачки, чтобы можно было сказать «да, мы слушали, мы делали». С одной стороны, 64 спасенных памятника – не так уж мало. Но если ты понимаешь, что еще полторы тысячи под угрозой, быть удовлетворенным это сильно мешает.
– Марат Александрович, главный архитектор столицы Александр Кузьмин заявил в пятницу: «Все те, кто сегодня выступают против Генерального плана, выступают за чиновничий беспредел и надеются заниматься коррупцией в дальнейшем». Как вы могли бы прокомментировать его слова?
– Дважды неправ Кузьмин. Во-первых, когда мы говорили с директором Генплана Ткаченко, я спрашивал: «Зачем вы ставите новые офисные центры в центре города?» Он ответил: «Под все уже есть постановление правительства Москвы, за все уже уплачено». Генплан узаконивает коррупцию. Теперь ответственность за коррупционные решения будет лежать не на чиновниках, а на Московской городской думе, которая за этот Генплан проголосовала.

Что касается людей, которые выступали против, я их всех знаю, они приходили к нам в Общественную палату. Это историки, архитекторы, ни в коем случае не чиновники и не бизнесмены, это люди, живущие очень скромно, просто болеющие за Москву. Это святые люди, они тратят свое время, свою душу на защиту исторического облика Москвы. Кузьмин совершил очередной грех, но я так понимаю, что он уже давно со своей совестью как-то договорился.

– Ранее председатель комиссии Мосгордумы по перспективному развитию и градостроительству Михаил Москвин-Тарханов сказал газете ВЗГЛЯД, что «Общественную палату… кто-то настроил на это», и связал полемику вокруг Генплана с выборами в городскую думу…
– Это люди уже настолько прожженные, настолько циничные, что они не могут себе представить, что кто-то просто болеет за город, не имея под этим никаких меркантильных интересов. Они судят по себе, они сами уже, наверное, ничего не делают, если там нет собственного меркантильного интереса. Я могу заверить, что теми людьми, экспертами, которые выступали против, двигала забота о городе.