Москва, Июнь 22 (Новый Регион, Алексей Усов) – Глава Минпромторга России Виктор Христенко, так же как и выступавший накануне Герман Греф, заявил на суде по второму делу Михаила Ходорковского и Платона Лебедева, что кражи нефти существуют столько же, сколько и сами трубопроводы, но ему, как экс-главе Министерства топлива, неизвестно о хищениях в сотни миллионов тонн. Христенко особо отметил, что если нефть пропала после сдачи ее ЮКОСом в трубу «Транснефти», то ответственность должен нести владелец трубопровода. Отметим, что 100% обыкновенных акций «Транснефти» принадлежат государству.
После такого заявления Виктора Христенко Михаил Ходорковский спросил у него, будут ли ЮКОСу возвращены налоги в случае, если будет установлено, что нефть была похищена, и компания не получила доходов от ее реализации. Однако судья Виктор Данилкин снял этот вопрос, отмечает ПРАЙМ-ТАСС.
По поводу обвинений Ходорковского и Лебедева в покупке нефти по низким ценам Христенко, как и выступавший в суде накануне глава Сбербанка Герман Греф, отметил, что цены на нефть в регионах добычи всегда ниже, чем в европейских портах и на биржах: «Подразделения по добыче нефти не могут иметь цену, равную цене в Роттердаме. Внутрироссийская цена отличается от европейской на величину экспортной пошлины и на логистические затраты».
Христенко сказал также, что не помнит, куда именно ЮКОС продавал нефть, однако уверен, что «с учетом объемов добычи были задействованы все возможные пути сбыта». Министр отметил, что правительство боролось с использованием нефтяными компаниями трейдеров, считая такую практику попыткой уйти от налогов и вывести деньги за пределы РФ. По его словам, крупные вертикально-интегрированные нефтяные компании диктовали внутрироссийские цены на нефть. «Насколько это справедливо – это другой вопрос», – пояснил он, однако Ходорковский отметил, что обвинение по этим пунктам ему не предъявлено.
Христенко также отметил, что практика создания вертикально-интегрированных компаний была стандартным элементом управления в различных отраслях и являлась частью общехозяйственной структуры. «Структура ЮКОСа мало отличалась от других компаний. Прав и оснований требовать ее изменения у меня не было, тем более что государство не было ее акционером», – заявил чиновник, комментируя обвинение Ходорковскому и Лебедеву в «совершении преступлений в рамках организованной преступной группы, которая действовала в структуре нефтяной компании».
В период, указанный в обвинении Ходорковскому, Виктор Христенко занимал должности министра топлива и энергетики (министра промышленности и энергетики) РФ, а также заместителя председателя правительства РФ, и возглавлял комиссию при правительстве РФ по доступу к нефтепроводам. Обосновывая необходимость прихода данного свидетеля, Михаил Ходорковский ранее отмечал, что Христенко, исполнявший обязанности руководителя комиссии по распределению доступа к трубопроводному транспорту, «определял лично мне направление поставок нефти, которую сторона обвинения считает похищенной», напоминает «Новая газета». В другой раз относительно Христенко подсудимый заметил: «С 2000 года вопросы, связанные с транспортировкой нефти на экспорт, решались комиссией правительства Российской Федерации по вопросам использования систем магистральных нефтегазопроводов и нефтепродуктопроводов под руководством вице-премьера Христенко».
Греф и Христенко – единственные из числа российских высокопоставленных чиновников, которых судья Данилкин согласился вызвать в суд по просьбе защиты подсудимых. В вызове господ Путина, Сечина, Кудрина и других судом было отказано с формулировкой «нет законных оснований». На этой неделе судья отказался вызвать в суд президента «Роснефти» Богданчикова, экс-главу «Транснефти» Вайнштока и ряд других лиц, способных многое пояснить относительно сложной нефтяной сферы.
В 2006 году было возбуждено второе уголовное дело в отношении Ходорковского и Лебедева. Опальных бизнесменов обвинили в хищении 350 млн. тонн нефти на сумму более 892 млрд. рублей в 1998-2003 годах и отмывании денег. Слушания по делу начались весной 2009 года в московском суде. Обвиняемые не признают свою вину.
