Предсказанный мною кризис экономики еврозоны наконец разразился. Впрочем, не  буду корчить из  себя Нострадамуса  — любому человеку, мало-мальски понимающему в  финансах, ситуация была ясна с  самого начала.Рассмотрим ее  на  примере Греции. Страна получала немалые доходы за  счет туризма. Греция располагала собственной валютой, причем дешевой  — драхмой. Прибывающие в  страну туристы меняли доллары (или фунты, или марки) на  драхмы, и  сразу становились обладателями целой кучи денег. Естественно, они покупали много вещей, напитков, наконец, просто сувениров. Торговцы богатели. Хорошо зарабатывающие торговцы платили налоги, которые поступали в  казну государства. Государство, в  свою очередь, поддерживало высокий уровень жизни граждан.В  случае  же мелкой недостачи в  бюджете ее  всегда можно было покрыть за  счет управляемой инфляции  — то  есть, попросту говоря, напечатав еще немножко денег.После перехода на  евро весь этот маховик пошел раскручиваться в  обратную сторону.Вместо дешевой драхмы Греция получила «дорогую» валюту. Соответственно с  этим выросли цены. Туристы перестали покупать дорогие товары, ограничиваясь минимальным набором сувениров. И  в  самом деле  — кому охота покупать то  же, что можно за  те  же деньги купить у  себя дома?Уменьшился товарооборот  — уменьшились и  поступления в  казну. Нету денег в  казне  — откуда прикажете добывать для людей социальные льготы? Мало того  — вследствие невозможности контролируемой эмиссии Греции пришлось залезать в  долги. Заглянув чуть в  будущее, замечу, что вернуть эти долги у  Греции нет никакой возможности  — ее  доходы не  увеличатся, а  только уменьшатся.Совершено аналогичную ситуацию мы  можем наблюдать по  всей южной Европе. От  введения евро выиграла, пожалуй, только крошечная Мальта  — до  перехода на  общеевропейскую валюту на  этом острове ходил страшно дорогой мальтийский фунт, равный по  стоимости двум евро. Однако Мальта в  условиях глобального кризиса погоды не  делает.К  этому стоит добавить, что с  вхождением в  зону евро Греция посадила себе на  шею европейскую бюрократию. Которая, кстати говоря, от  безделья придумывает все новые и  новые «европейские стандарты», делая продукцию стран Европы все более дорогой, а  следовательно  — неконкурентоспособной на  мировом рынке.Масла в  огонь подливает череда непрерывных революций на  Ближнем Востоке  — кажется, что на  первый взгляд они Европу не  затрагивают... Однако это не  так. Кроме повышения цены на  нефть они рикошетом бьют по  Южной Европе, делая непривлекательным этот регион для долгосрочных инвестиций и  масштабных проектов.А  зачем вообще Евросоюзу сдалась поддержка исламистов? Чем Каддафи или Мубарак им  были хуже «Аль-Каеды»? Если вдуматься, то  не  хуже, а  гораздо лучше!Ответ прост  — «арабские революции» (их  было  бы правильнее назвать «исламистскими мятежами») поддержала не  Европа  — их  поддержала евробюрократия, тесно завязанная на  Соединенные Штаты. Интерес  же Соединенных Штатов прост и  понятен  — чем хуже одному финансовому центру (Европе), тем лучше другому (США). А  третьему не  бывать  — по  крайней мере пока. И  Путин, и  Медведев давно грозились превратить Россию в  третий финансовый центр  — но  воз, как говорится, и  ныне там.Парадоксальным образом создание третьего финансового центра могло  бы спасти Европу. Но  для этого недостаточно просто отдать приказ о  переводе расчетов продаж нефти и  газа на  рубли. Надо еще и  развивать собственное производство, а  это не  так просто.Сегодня вся вешалка европейской экономики держится на  двух гвоздях  — Германии и  Франции. Немцы нашли себе хороший бизнес  — много-много работать, а  деньги отвозить в  Грецию.Может  ли Европа спастись? Наверное, в  сложившейся ситуации единственный выход  — честно признать, что проект единой экономической еврозоны потерпел крах. Это придется признать рано или поздно, но  чем позже, тем труднее придется Европе.