В киевской галерее "Коллекция" повторили азы абсурда вместе с минским художником Русланом Вашкевичем. Выставка работ последнего пятилетия "Преступление в раю" собрала лучшее из того, что белорусский лидер contemporary art еще не продал европейским коллекционерам и не оставил в музеях современного искусства.
За неполные два года Руслан Вашкевич выставляется в Украине уже второй раз. В январе 2005-го он был одним из участников громкого проекта "Болота Empire", который придумали в Центре современного искусства, чтобы познакомить киевлян с новым белорусским авангардом. Возможность на этот раз увидеть в Киеве ретроспективу самого оригинального из "имперцев" - немалая удача: выставочный график Руслана Вашкевича расписан на много месяцев вперед. С прошлого года в придачу к десяткам европейских галерей в этом графике фигурируют Венецианская биеннале и экспозиции, которые устраивает аукционный дом Sotheby`s,- для человека неполных сорока лет карьера сказочно успешная.
То, чем занимается Руслан Вашкевич, ближе всего к классическому абсурду обериутов. Чтобы изображение не казалось зрителю неразрешимой головоломкой, а вовлекало в свою игру, нужно согласиться только на одно допущение. Художник застает мир неготовым, как бы не вполне сформировавшимся: отдельные предметы и части тела существуют в нем на положении полуфабрикатов или деталей конструктора, из которых можно сложить что угодно. Это оптика младенца, разглядывающего свой кулачок, недаром Руслан Вашкевич так охотно экспериментирует с ладонью - к пяти растопыренным пальцам прикрепляет пластырем шестой ("Second Hand") или превращает кисть руки взрослого в детское тельце ("Домашний театр").
Логика совмещений, переходов, упущенных взрослым зрением пластических возможностей - это логика каламбура, без которой Руслана Вашкевича не понять. Шутник соединяет слова и части слов, художник-абсурдист ищет сходство среди зримых предметов. Так появляются младенцы, спящие не в колясках, а в отцовских ботинках ("Матрешки"), кожаная обувь, которая на ногах эколога возвращается в прошлую жизнь и становится обычным животным ("Денди-крокодил"), или "рифмующиеся" части тела - колено и грудь ("Ватерлиния"), лицо и половые органы ("Буратино"). Иногда зрительные образы просто повторяют словесный каламбур, и тогда картина еще больше становится похожей на детскую загадку (помещенная в стеклянный куб Анна Курникова, которая высиживает свой "Кубок Кремля" в "Курочке Рябе").
Как художник учился "остранять" тело, рассказывает начальный раздел экспозиции. Смотреть "не так" Руслан Вашкевич впервые попробовал на работах классиков. Еще в студенческие годы он задумал "перевернуть" "Девочку на шаре" Пабло Пикассо - написать акробатку и ее учителя такими, как их видят статисты на заднем плане картины. Из десятков работ цикла "Роман с классиком" до Киева пока доехала только серия "Студии по Веласкесу". Штудировать у Руслана Вашкевича означает уводить изображение как можно дальше от ожидаемого или заданного - ничего удивительного, что знаменитый нахмуренный карлик Диего Веласкеса в мультике из шести кадров-картин просто сладко зевает. Художник и здесь поступает как сказочник - заставляет увидеть или дофантазировать жизнь музейного экспоната в ту минуту, когда от него отворачиваются зрители. Преображение совершается почти незаметно: в каждом следующем эпизоде осторожный экспериментатор заставляет чужого персонажа только чуть-чуть прикрыть глаза и пошире разинуть рот. Если смонтировать первый и последний кадры, получится примерно то, за что сегодняшнего Руслана Вашкевича так ценят шутники и клиенты Sothesby`s.
