Случившийся 7 апреля мини-пенсионный кризис, связанный с задержкой выплаты пенсий, актуализировал вопрос о необходимости реформы пенсионного обеспечения. Точнее, об усиления контроля за движением бюджетных средств.
На первый взгляд, не произошло ничего экстраординарного. Просто пришедшие за своими деньгами 7 апреля пенсионеры смогли получить только "лужковскую надбавку", но не саму пенсию. И хотя уже на следующий день проблема разрешилась, неприятный осадок все-таки остался: случайна ли апрельская задержка их денег, или это, как говорится, новое начало "старой" тенденции?
Как сообщает газета "Известия", федеральные ведомства оказались не при чём. И в Минфине, и в Пенсионном фонде России уверяют, что все средства для пенсионеров, в том числе и столичных, были перечислены в уполномоченные банки вовремя и, что немаловажно, одновременно. В том числе и в уполномоченный московским правительством Банк Москвы, через который проходит основная часть выплат столичным пенсионерам.
Здесь стоит напомнить, что при назначении пенсии московские пенсионеры имеют возможность выбрать, каким образом они будут получать свои деньги - наличными, через Сбербанк или на социальную карту москвича, эмитентом которой является Банк Москвы.
Сбербанк, по его заверениям, выплатил все пенсии вовремя. А вот слабым звеном в этой цепочке оказался Банк Москвы - базовая часть пенсии в апреле вовремя не поступила только на вышеозначенные социальные карты.
Чиновник ПФР, не пожелавший назвать свою фамилию, выдвинул самую мягкую версию произошедшего: в Банке Москвы просто не успели оформить документы, поскольку дню выплат предшествовало два выходных. Такая трактовка событий явно исходит из "презумпции невиновности" московских банкиров. Вторая версия - народная, в свое время описанная Виктором Пелевиным: даже самый дружественный вам банкир не может удержаться от того, чтобы хоть полдня, но "покрутить" ваши деньги, иронизируют "Известия".
Таким образом, по мнению издания, целесообразнее говорить о кризисе не пенсионном, а о кризисе московской финансовой системы.
Московский муниципальный банк - Банк Москвы был создан в середине 90-х для того, чтобы аккумулировать большинство бюджетных и внебюджетных счетов столицы. Как тогда объяснялось, это была попытка защитить столичные деньги от возможных финансовых кризисов, вероятность которых в России в то время была велика. Да и контролировать финансовую структуру, 62 процента акций которой принадлежали правительству Москвы, было проще. Ведь на фоне возникшего после августовского дефолта-98 хаоса на финансовых рынках у "независимых" банкиров был слишком велик соблазн использовать государственные деньги для поправки своих дел. Несколько дней просрочки по выплатам и "прокрутки" таких гигантских сумм, как, например, пенсионные деньги, да еще в условиях тогдашней инфляции, могли принести очень неплохой доход. Не потерял актуальности этот нехитрый приём "честного" отъёма денег у населения, похоже, и сегодня.
На фоне общей стабилизации российского финансового рынка описанный инцидент заставил специалистов вновь обсуждать вопрос необходимости наличия в субъектах федерации собственных уполномоченных банков. Тем более что структура их акционерного капитала за годы, прошедшие с момента создания, могла претерпеть существенные изменения. Доли государственных и муниципальных органов в них могли быть настолько размыты (в Банке Москвы, например, это даля составляет меньше половины), что становится неясно: почему у этих, по сути коммерческих, банков есть преференции в виде бюджетных средств, а у других коммерческих банков - нет. С задачей контроля за движением бюджетных денег и средств внебюджетных фондов вполне успешно справляются Центробанк, Федеральное казначейство, а также государственный Сбербанк. Лишние звенья в цепи часто приводят к сбою системы, пишет издание.
