Екатеринбург, Май 01 (Новый Регион, Александр Родионов) – Свердловские власти решили «переформатировать» Первомай: выступать с памятника Ленину отныне считается «моветоном», профсоюзное движение активно задействуется для продвижения тезисов властей, а демонстрация «трудящихся» на самом деле – малобюджетный и эффективный способ продвижения торговой марки. За этими и другими метаморфозами праздника Весны и Труда в Екатеринбурге наблюдал корреспондент «Нового Региона».
С утра 1 мая на проспекте Ленина у главпочтамта в Екатеринбурге скопилось около 10 тысяч человек. Конечно, это были не заявленные 20 тысяч, но тоже вполне внушительная массовка. Колонна демонстрантов, которая к тому времени еще формировалась, состояла из весьма разношерстной публики. Здесь можно было увидеть рабочих с «Уралтрансмаша», «Уралмаша», ВИЗа, работников СвЖД, персонал торговых сетей, холдингов, и даже чиновников, в частности, Мингосимущества. Не вызывало сомнений, что госслужащие пришли сюда не по доброй воле, а по спущенной из правительства разнарядке.
Под летящую из репродукторов песню «Если бы парни всей земли» перебегали перекресток улиц Пушкина и Ленина пожилые работницы какого-то профсоюза. В руках женщины держали флажки с триколором, и явно опаздывали. «Шевели ногами, а то опоздаем! Если не придем вовремя – хана! Что ты хочешь, теперь у нас другая партия вместо КПСС, теперь мы все «Единой России» подчиняемся!», – задыхаясь на бегу, говорила одна другой.
Ровно в 10:00 состоялся старт. Возглавлял колонну паровоз «ЕР», далее следовали ряды четко выстроенных граждан. На преодоление расстояния до главной точки – площади 1905 года – у колонны ушло около 15 минут, которое для участников прошло в молчании. Сами действующие лица никаких лозунгов не кричали, на позывы организаторов не реагировали. Уральцы практически молча несли выданные транспаранты с лозунгами и ждали главного, когда их отпустят праздновать по-настоящему.
Возглавляли колонну профосюзы, «партия власти» и студенты. Их лозунги вполне соответствовали формату мероприятия – требовали высоких зарплат, социальной справедливости и бесплатного образования. Впервые колонна демонстрантов направилась не памятнику Ленину, а к дощатой сцене, выстроенной напротив мэрии. Еще накануне праздника лидеры «единороссов» за явили, что «на Ленина не полезут».
Лидер свердловских профсоюзов – Андрей Ветлужских, прибыв на площадь 1905 года, попытался напомнить гражданам, что суть Первомая – в борьбе за достойный труд. «Какие у страны праздники, такие и приоритеты», – заявил глава ФПСО. Мысль эта показалась оригинальной, но не вполне понятной – праздников-то много. Он стал перемежать поздравительную речь с лозунгами: «Достойную зарплату человеку-труду!» и подобными воззваниями. Не обошлось и без реверансов в адрес власти – она платит высокую зарплату, борется с неэффективными собственникам. Народ реагировал на реплики лидера профсоюзов вяло, изредка покрикивая: «Ура». Даже обладатели растяжек, декларирующих необходимость повышения заработной платы и ответственного отношения к «человеку труда», позитивной реакции не демонстрировали.
Лидер свердловской «Единой России», сменивший руководителя профсоюзов на сцене – Александр Левин, решил взять массы душевностью. Становилось ясно, что идея нивелировать «пролетарские» корни Первомая во многом принадлежит именно ему. «Поздравляю вас от имени губернатора нашего», – с какой-то благостью начал глава губернаторской администрации. Сказав о Путине, жизнерадостности праздника и прекрасном будущем Свердловской области, секретарь «ЕР» пожелал всем счастья, любви, хорошего настроения и удачи. Народному гулянию была дана официальная отмашка.
Народ не преминул этим воспользоваться. Колонна, словно по команде «вольно» разбилась на группы, составленные по профессиональному признаку. Кучкуясь, многие стали распивать водку прямо на площади 1905 года. Площадь стала пустеть, а на тротуарах стали появляться пустые бутылки из-под водки. Рабочие «Гормолокозавода №1», облаченные в синие ветровки «Единой России», наплевав на условности, наливали, чокались и балагурили. «О, брутальный пролетариат», – хмыкнула проходящая мимо этих «веселых молочников» молодежь. На сцене начиналось выступление каких-то местных коллективов.
Иной настрой царил на ступенях Главпочтамта, где сиротливо ютились коммунисты и люди с повязками несуществующей партии пенсионеров. Тут продавали газеты, пестрящие воинственными заголовками, и обменивались затертыми бумажками, возможно, с планом новой мировой революции. Мужчина преклонного возраста, на груди которого почему-то был приколот пионерский значок, уверял, что готов пролить кровь за Ленина, Сталина и мировую революцию. Стало понятно, что расстояние, разделившее стариков-заговорщиков, Ленина, Левина, Ветлужских, пролетариев и простых отдыхающих, по всей вероятности, не преодолеть уже никогда.
А напротив – на набережной Исети – разгорался день Весны и Труда. Куда-то прямо по трамвайным путям перекрытого проспекта Ленина на велосипедах мчалась стая мальчишек, по небу плыли воздушные шары, целовались парочки. Про слова Левина и Ветлужских уже никто не вспоминал: екатеринбуржцы, наплевав на политику, предвкушали трехдневные выходные.
Демонстрация в Екатеринбурге собрала порядка 10 тысяч человек.
Все стартовали в едином порыве, но лозунги поддерживали вяло.
Глава свердловской ЕР пытался быть душевным.
Нард хотел только праздника.
Коммунисты ждали своего часа.
