В ночь с субботы на воскресенье мы узнали, что в Европе к России многие относятся хорошо. В среду выяснилось, что западный истеблишмент такого отношения не разделяет. Антироссийские настроения европейской и американской бюрократии помогли президенту Грузии Михаилу Саакашвили добиться политического успеха. Но цена этого успеха может оказаться слишком высокой для самой Грузии.
Победа российского исполнителя на конкурсе поп-музыки «Евровидение», определенная голосами обычных людей, показала, что к России в Европе многие относятся хорошо.
Не прошло и трех дней, как выяснилось, что у европейской политической элиты на сей счет имеется другой взгляд.
Речь идет о заявлениях по грузинскому вопросу, сделанных в понедельник экспертами Организации Объединенных Наций, и в среду Парламентской ассамблеей НАТО. Обе организации (точнее сказать, функционеры обеих организаций) выступили в поддержку Грузии и с осуждениями России.
«Михаил Саакашвили может быть доволен. Он добился того, что в международных организациях ситуацию в зоне грузино-абхазского конфликта воспринимают теперь как агрессивную политику России по отношению к Грузии», – пишет тбилисский корреспондент газеты ВЗГЛЯД.
Хотя в обоих случаях речь идет не об официальной позиции организаций, а о мнении их экспертов или отдельных политиков, но общее впечатление получается именно таким. Более того, демарши, исходящие из ООН и НАТО, можно при желании (а оно имеется у немалого количества политических деятелей на Западе) трактовать так: международное сообщество поддерживает демократическую Грузию против агрессивной имперской России.
То, что бюрократия ООН приняла сторону противников единственной из держав, отстаивающей легитимность Объединенных Наций, само по себе заслуживает внимания. Но это не самый важный вопрос. Гораздо существеннее – что теперь делать России? И, кстати, что делать Грузии?
Поддержка воинственной позиции Саакашвили могущественными союзниками означает, что ни у России, ни у Грузии практически не остается путей к отступлению. Отказаться от защиты Абхазии для России значило бы серьезное внешнеполитическое поражение. Отступить от претензий на Абхазию для Грузии значило бы полную капитуляцию. А иной путь чреват войной…
Вооруженный конфликт же не нужен никому. Особенно Грузии, у которой нет никаких шансов вернуть себе суверенитет над Абхазией силовым путем. Если же Саакашвили со товарищи столь наивен, что надеется на прямую военную поддержку НАТО, то его ждет жестокое разочарование.
Пример Югославии показывает, что государства альянса не любят воевать. Разве что бомбить территорию, на которой нет средств ПВО. Но посылать своих солдат умирать за грузинскую демократию – да еще с риском получить крупномасштабный конфликт с участием России – демократические правительства не станут. Иначе ведь можно и выборы проиграть.
Поэтому нынешняя победа грузинского лидера – пиррова. Россия в случае неудачи несет немалый урон, но на второстепенном направлении.
Грузия в случае неуспеха теряет всё: и Абхазию, и надежды войти в НАТО, и перспективы нормализации общественно-политической жизни в обозримом будущем.
Тем не менее шаг сделан. И обе стороны попали в цугцванг – положение, при котором любое действие только ухудшает ситуацию. А согласиться на ничью им не дадут.
России остается упрямо следовать провозглашенной линии (что, собственно, и сделал МИД РФ, заявивший, что экспертам ООН доверяет, но не верит в достоверность предоставленных им данных). Даже понимая, насколько вероятны самые тяжелые издержки.
А вот что делать Грузии – пускай разбирается сама. Суверенное государство всё же. Какое есть.
