Ближневосточный регион остается средоточием множества неразрешимых конфликтов, тесно связанных между собой. Несомненные успехи США в Ираке не решают ни одной из существующих проблем, включая те, которые были порождены американским вторжением в эту страну. Вероятность новой войны между Израилем и его соседями является очень высокой.
К сегодняшнему дню США в Ираке ценой серьезных ошибок и больших жертв добились достаточно существенных успехов в стабилизации обстановки в стране. Так, если в мае 2007 г. силы коалиции в Ираке потеряли убитыми 131 человека (в т.ч. 126 американцев), кроме того, погибли 198 полицейских и военнослужащих, 1782 мирных жителя Ирака, то в июле этого года соответствующие цифры составили 13 (все – американцы), 98 и 311. Таким образом, за 14 месяцев потери иностранных военных снизились в 10 раз, иракских – вдвое, мирных жителей – почти в 6 раз.
Отчасти успех был достигнут за счет увеличения численности группировки войск США в Ираке. В противопартизанской войне этот фактор остается важнейшим, поскольку такая война до сих пор является, в первую очередь, войной людей, а не техники. Как было ясно с самого начала, пытаясь искусственно ограничить собственные силы в Ираке, американское руководство лишь ухудшало собственное положение.
Вторым фактором успеха стало фактическое копирование американцами российской стратегии, примененной в Чечне. Им удалось разделить противостоящих боевиков на «националистов» и «исламистов» и склонить первых на свою сторону. Это было вполне реально потому, что те, кто сражается за независимость своей страны (и, очень часто, своего бизнеса) плохо сходятся с теми, кто воюет за «Всемирный Халифат», в котором не может быть ни Чечни, ни Ирака, ни бизнеса. Сначала Москва в Чечне, затем Вашингтон в Ираке нашли в себе силы закрыть глаза на то, что «националисты» совсем недавно стреляли в их солдат, и признать их власть в своих вотчинах в обмен на борьбу с «исламистами» и выполнение ряда необременительных ритуалов (типа подъема трехцветного флага над Грозным или формального признания существования «законного иракского правительства»). Благодаря этому, американцы нанесли серьезное поражение исламистам. Американские военные операции в Ираке и Афганистане, а также разного рода мероприятия полицейского характера по всему миру нанесли "Аль-Каиде" очень существенный урон в людях и ресурсах, силы этой структуры оказались отнюдь не беспредельны, как могло показаться 7 лет назад.
Однако, сейчас достаточно сложно понять, является данный успех стратегическим или тактическим. Можно вспомнить, например, что в 1969 г. американские и южновьетнамские войска почти полностью очистили территорию Южного Вьетнама от коммунистических партизан. Однако, в начале 1973 г. американцы вынуждены были уйти, а через 2 года война завершилась полной победой коммунистов. Ведь главные проблемы Ирака и региона в целом никуда не делись.
Внутренняя фрагментация Ирака, благодаря фактической передаче власти на местах лидерам вооруженных группировок, лишь усилилась. Курды, безусловно, давно не считают себя частью Ирака и лишь из неких прагматических соображений пока имитируют нахождение Курдистана в его составе. Сунниты, безраздельно господствовавшие в стране при Саддаме, вряд ли захотят терпеть нынешнее господство шиитов. Что же касается шиитов, они, скорее всего, терпят присутствие американцев именно потому, что, благодаря им получили власть в этой стране. Если же американцы уйдут, что уже анонсировано Вашингтоном и заведомо неизбежно, то они почти автоматически переориентируются на Иран. Который и становится главным победителем в данном конфликте, особенно учитывая потери, понесенные талибами и "Аль-Каидой", изначально враждебными Тегерану. Пока очень сложно сказать, будет ли Иран пытаться прямо аннексировать юг Ирака или предпочтет установить здесь марионеточный режим. Второе более вероятно, учитывая, что Ирак населен арабами, которые испытывают, несмотря на общность религии, очень сложные чувства к персам. Активность Ирана в Ираке станет прямой угрозой для Саудовской Аравии, на северо-востоке которой живёт угнетаемое ваххабитами шиитское меньшинство (а именно этот район наиболее богат нефтью). В антииранский фронт кроме Саудовской Аравии могут войти Иордания, Египет, Пакистан, Турция. С другой стороны, Тегеран и Анкару объединяет полное неприятие создание независимого Курдистана на севере Ирака из-за проблем с собственными курдами.
При этом Саудовская Аравия и Пакистан остаются источниками суннитского терроризма. Они вместе с США создавали в 80-е – 90-е годы "Аль-Каиду" и "Талибан". И в правящих кругах, и в населении этих стран очень велика прослойка исламских радикалов, ненавидящих США, Запад и Россию.
Наконец, сохраняется такая вечная проблема Ближнего Востока, как арабо-израильский конфликт. Возможность его мирного решения представляется откровенно иллюзорной хотя бы потому, что население Палестины стремительно растет, обгоняя население самого Израиля, при этом оно размещается на очень ограниченной площади при почти полном отсутствии в Палестине экономики, способной поглощать новую рабочую силу. В отдаленном будущем очередная крупномасштабная арабо-израильская война представляется неизбежной. Более того, она не исключена и в не столь отдаленной перспективе.
После ухода американцев из Ирака совместная атака на Израиль будет очень полезна его исламским соседям по их внутренним соображениям. Это сплотит арабов и персов, суннитов и шиитов, власти и «улицу», т.е. позволит избежать (хотя бы временно) тех возможных конфликтов, которые описаны выше. Подобному развитию событий будет способствовать неудача Израиля в войне с «Хезболлой» в Ливане в 2006 г., что подорвало образ ЦАХАЛ как совершенно непобедимой. США, покинув Ближний Восток, напрямую в войну не ввяжутся, это совершенно очевидно (как не ввязались они не в одну из прежних арабо-израильских войн). Даже наличие у Израиля ядерного оружия решающим фактором не будет, у исламского мира есть пакистанский ответ (может быть, к нему добавится и иранский). Причём, даже использовав весь свой ядерный арсенал, евреи убьют лишь часть арабов и персов, при этом даже часть пакистанского арсенала гарантированно убьёт всех евреев (из-за микроскопических размеров Израиля).
В Израиле это достаточно хорошо понимают, поэтому достаточно высока вероятность нанесения этой страной превентивного удара по ядерным объектам, предприятиям ВПК и объектам ВС Ирана. Такой удар может быть нанесен совместно с США в момент ухода их войск из Ирака, либо независимо от США (даже вопреки их желанию, если израильтяне сочтут угрозу со стороны Тегерана слишком высокой).
Операции США и их союзников в Ираке и Афганистане создали очень редкую в нашей истории ситуацию, когда не Россия воюет за чужие интересы, а другие страны – за ее интересы. Благодаря этим операциям давление радикальных исламистов на Северный Кавказ и Центральную Азию резко сократилось, почти всех их ресурсы стали уходить на борьбу с Америкой. Соответственно, в случае ухода американцев из Ирака и их неудачи в Афганистане Россия и Центральная Азия, наряду с Израилем, вновь станут главными целями радикалов, поскольку являются наиболее близкими географически и наиболее привлекательными по своему экономическому и природному потенциалу целями. К тому же страны Центральной Азии являются исламскими и в России доля мусульманского населения велика. Нам неизбежно предстоят тяжелые оборонительные бои и в Центральной Азии, и на Кавказе. Попытки заигрывать с арабами, чтобы противостоять этому, совершенно бессмысленны. А вот Иран может быть полезен. Разумеется, эта страна с ракетно-ядерным потенциалом – крайне неприятный сосед. С другой стороны, исламский терроризм на постсоветском пространстве пока имеет исключительно суннитскую природу. А представить себе военную агрессию против России со стороны Ирана чрезвычайно сложно.
Наиболее выгодный для России вариант развития событий – активная экспансия Ирана на соседние с ним территории, населенные шиитами, и ответ арабов, Турции и Пакистана («все против Ирана»). В этом случае Иран станет естественным буфером на южных российских рубежах, достойным оказания значительной военной помощи. Кроме того, России следовало бы поспособствовать заключению между Сирией и Израилем договора по принципу «мир в обмен на территории». За отказ от поддержки любых антиизраильских группировок и антиизраильских коалиций Сирия могла бы получить Голанские высоты и договор о стратегическом союзе с Россией. Этот договор должен подразумевать создание на территории Сирии полноценных военно-морской и военно-воздушной баз и возможность действий с них против враждебных России сил.
Это очень существенно укрепило бы не только военные, но и политические позиции России в регионе, обеспечило бы репутацию реального миротворца и содействовало значительному снижению напряженности в арабо-израильском противостоянии.
