Новые санкции против Ирана могут вызвать обратный эффект, что приведет к ухудшению обстановки в регионе. Быстрая военная операция по уничтожению иранских ядерных объектов тоже не снимает всех проблем. Иран в ответ может начать крупную войну. Но у международного сообщества остаются способы мирно решить проблемные вопросы. Об этом газете ВЗГЛЯД рассказал научный сотрудник Центра политических исследований России, кандидат политических наук Вадим Козюлин. − Вадим Борисович, Иран способен самостоятельно создать ядерную бомбу?

− Однажды он, конечно, будет в состоянии.

− На этой неделе американские военные назвали примерные сроки создания Ираном ядерного оружия – 6 лет. Эта цифра близка к реальности?

− Американцы пока не предъявили никаких данных, на которые они ссылаются, делая такие прогнозы. Российские специалисты этого не подтверждают. Теоретически, Иран приобретает определенные навыки работы с ядерным материалом. И такая возможность, конечно, есть. Технологии можно получать от соседей, самим нарабатывать. Иранцы – продвинутая в техническом плане нация.

− Совбезу ООН следует ввести третьи по счету санкции против Ирана, на чем настаивают США?

− Есть разные мнения, но нужно использовать политические и дипломатические меры. Но если это не приведет к успеху, то не остается другого выбора, как вводить санкции. Президент России Дмитрий Медведев недавно заявил об этом.

− Медведев говорит об «умных» санкциях. Чем они отличаются от обычных экономических санкций?

− «Умные» санкции не приведут страну к изоляции, а наоборот, помогут пойти навстречу мировому сообществу. Как правило, эффект от санкций бывает обратный. Это показывает практика. Когда против Ирана ввели оружейное эмбарго, у республики появилась оборонная промышленность. До этого у Ирана ее не было. Сейчас он очень развитой в плане производства вооружений, причем современных, включая ракетные. Лет 30 назад ничего этого не было. То же самое можно сказать о Северной Корее и многих других странах. Санкции, как правило, дают эффект «маргинализации» государства. «Маргинализировать» Иран ни к чему. Его надо вовлекать в диалог.

− Почему между мировыми державами до сих пор нет единого мнения по иранскому вопросу? Почему Москва не стремится поддерживать санкции?

− Потому что Иран − наш сосед. У нас с ним развивается успешное экономическое сотрудничество. У нас более близкое понимание, чем у американского руководства. Когда-то было наоборот. В свое время Соединенные Штаты были очень близки с Ираном. Собственно, Вашингтон развивал ядерную программу Тегерана раньше, чем кто-либо другой. Первые ядерные технологии попали в Иран из США. Может быть, здесь главенствующую роль играют экономические интересы, которых в Иране много у России и Китая. Именно в ядерной области они и лежат, собственно говоря. Россия строит в Иране АЭС «Бушер». Наступая Ирану на больное место, мы наступаем на собственную ногу. Ограничивая ядерную деятельность Ирана, мы ограничиваем там свои проекты. У нас с Ираном достаточно эффективное политическое сотрудничество. А если соглашаться с Соединенными Штатами, то его придется сворачивать. Очевидных причин для новых санкций против Ирана нет. Соединенные Штаты говорят, что они есть, но доказательств не предъявили. Стремление Ирана приобрести ядерное оружие – неочевидная вещь.

− Почему, на ваш взгляд, не удалась формула по обмену иранского урана на ядерное топливо, которое могли бы производить, например, в России?

− Была ситуация, когда стороны достаточно близко подошли к пониманию. Расхождения были в нюансах, в технических мелочах. Я в недоумении.

− Целесообразно ли решить вопрос силовым методом? В СМИ периодически появляются сценарии внезапного нападения США на Иран.

− В нынешней ситуации это очень опасная вещь. США помогли решить Ирану очень большую проблему, которую Тегеран самостоятельно не мог довести до конца. Иран воевал с Ираком около 10 лет. Ни одна из сторон не могла одержать верх. Режим Саддама Хусейна был для Ирана врагом номер один. И теперь этого врага нет, а шиитские диссиденты, которые переждали нестабильность в Иране, вернулись в Ирак, где заняли ключевые руководящие посты. Теперь в Ираке большая часть населения, обладающая властью, симпатизирует Ирану. Поэтому если США начнут какие-то боевые действия против Ирана, они рискуют пострадать в Ираке. Первый удар в спину США получат не где-нибудь, а в Ираке, от тех, кого они воспитали, вооружили и привели к власти. Кроме того, в Персидском заливе очень тонкая транспортная инфраструктура. Все это очень легко выводится из строя с помощью ракет и флота. При таком сценарии сразу подскочит цена на нефть, и начнется региональная война. Именно в сегодняшней ситуации, когда США глубоко увязли в Ираке и Афганистане, начало новых боевых действий в Иране может привести к глобальному коллапсу.

Научный сотрудник Центра политических исследований России, кандидат политических наук Вадим Козюлин (фото: pircenter.org)

Также неочевидна эффективность ударов по Ирану. Пока точно неизвестно, где находятся ядерные объекты. Ходят только слухи, что где-то есть подземные иранские заводы. Время от времени Иран сам что-то декларировал, чего вроде у него и не было. Практика сокрытия некоторых мощностей за Ираном водится, но обладают ли США точной разведывательной информацией, где нужно бомбить, тоже неизвестно. Иран – достаточно мощное в военном плане государство, чтобы это не прошло безнаказанно.

− В конфликт может вмешаться Израиль?

− Руководство Израиля заявило, что если у Ирана появится возможность сделать ядерное оружие, они обязательно нанесут удар, потому что другой альтернативы у них нет. Жить при ядерной опасности Израиль не будет. Для принятия решений всем сторонам не хватает ясности в самом главном вопросе: насколько Иран далек от изготовления ядерной бомбы?

− Почему Россия «заморозила» выполнение контракта на поставку Ирану зенитно-ракетных комплексов С-300?

− Есть элемент торга с Соединенными Штатами. И Иран − сложный клиент, который иногда требует невозможного в военно-техническом сотрудничестве. Так что поставка С-300 – очень серьезный шаг, чтобы рассматривать его только с коммерческой стороны. Да, россияне, которые отвечают за экспорт вооружений, готовы выполнить условия контракта, если на то будет политическая воля. Комплексы С-300 ни разу не применялись в боевых действиях. Но учения и испытания показывают, что они очень эффективны, поэтому эффективность удара по иранским ядерным объектам будет значительно снижена, если там будут находиться С-300. Израильтяне очень плотно изучают эту систему. Они понимают ее значение. Так что из всех предыдущих поставок поставка С-300 – самая чувствительная тема. Поэтому передача таких комплексов Ирану испортит отношения с Израилем. Это не останется незамеченным. Политическое руководство еще не до конца прояснило для себя реальную целесообразность такой поставки. Возможно, за отказ от нее есть желание получить встречные уступки от Соединенных Штатов.