Защита российского летчика Константина Ярошенко, задержанного в конце мая в Либерии и 1 июня спецрейсом доставленного в Нью-Йорк, подала в суд ходатайство с требованием закрыть дело. Напомним, Ярошенко обвиняют в преступном сговоре с целью контрабанды нескольких тонн колумбийского кокаина из Латинской Америки в Африку, а потом и в США. СМИ прозвали россиянина "кокаиновым летчиком".

Как передает ВВС, адвокаты россиянина Ли Гинсберг и Анна Браун обосновывают требование закрыть дело тем, что дело Ярошенко не может рассматриваться в американской юрисдикции, что спецслужбы США нарушили законы Украины при проведении расследования, а власти Либерии - при вывозе его из этой страны, и что в первые дни после ареста их подзащитный будто бы подвергся бесчеловечному обращению, которые защита характеризует как "пытки". Также по выражению адвокатов, спецслужбы "похитили" Ярошенко.

Как говорят адвокаты, "сотрудники DEA (Управления США по борьбе с наркотиками) разъезжают по миру и выполняют функции мирового жандарма, но в действительности они ведут себя как беззаконная банда, нарушающая законы тех стран, в которых они проводят операции".

Сам Ярошенко приложил к ходатайству защиты шестистраничное заявление с описанием мучений, которым он якобы подвергся после ареста. Цитаты:

"28 мая 2010 года я был похищен из отеля "Royal Hotel" в г. Монровия, Либерия", - говорится в заявлении, которое Ярошенко написал в манхэттенской тюрьме по-русски, а адвокат Браун, в девичестве Краснова, перевела для суда на английский.

"В тот момент я находился на парковке отеля, - продолжает обвиняемый. - Водитель автомобиля марки Nissan Xterra, с затемненными стеклами, помахал мне, и когда я к нему подошел, кто-то схватил меня и втолкнул в автомобиль. Они закрыли мне лицо кепкой и достаточно сильно прижали меня, чтобы я не двигался".

"Как только я оказался в комнате, охрана забрала мою сумку и начала наносить мне удары по животу и шее", - пишет Ярошенко.

По словам летчика, Набиль, сотрудник американского Управления по борьбе с наркотиками, который раньше выдавал себя за контрабандиста, "стоял в стороне, курил, наблюдал за происходящим и, как мне показалось, распивал алкогольный напиток. Дверь в соседнюю комнату была открыта, и я увидел там стол, на котором стояда еда, пиво и виски. Еще мне отчетливо запомнились сигареты Dunhill. Охранники забрали у меня русские православные иконы и, используя нецензурные выражения, выбросили их в мусор. Они приказали мне снять с себя всю одежду. Я сначала снял только рубашку, но они приказали снять и все остальное".

"Затем, - пишет Ярошенко, - они одели на меня наручники и кандалы, которые сильно пережимали мне кисти рук и ног, нарушая тем самым кровообращение. Наручники и кандалы были соединены короткой цепью, которая не позволяла мне выпрямиться в полный рост. С первых же минут захвата, я пытался выяснить, что происходит, говорил, что являюсь иностранным гражданином, просил связаться с семье или Российским консульством, но, каждый раз, когда я пытался что-то произнести, я тут же получал удары резиновой дубинкой в живот, голову, гениталии и по ногам, и приказ заткнуться".

По словам россиянина, "избиения сопровождались нецензурными высказываниями в мой адрес, а так же в адрес моей семьи и страны. Оно говорили, что обесчестят мою жену и убьют ребенка".

Мучения Ярошенко якобы не закончились и по прибытии в Нью-Йорк. "Агенты затащили меня в туалетную комнату, подальше от таможенников и иных работников аэропорта, и нанесли мне несколько ударов. Я был физически и морально истощен, поэтому не мог больше сопротивляться, и подписал неизвестные мне документы".

Неясно, насколько правдоподобными сочтет эти обвинения федеральный судья Джед Ракофф, рассуждает обозреватель ВВС Владимир Козловский. Циники даже высказали предположение, что детали истязаний были навеяны боевиком "Казино Рояль", а история с иконами - мифическим утоплением Корана в одном из туалетов Гуантанамо.

Наблюдателей в версии Ярошенко смущают несколько обстоятельств. Вскоре после того как его его доставили под конвоем в Нью-Йорк, россиянин прошел медосмотр и встретился с адвокатом, а потом и с российскими дипломатами. Следы побоев, которые он описывает, должны были быть очевидны, но если они и были, то никто из посетителей Ярошенко не поднял по этому поводу тревогу.

В базе данных суда есть аналогичные ходатайства африканцев Натаниэля Френча и Чигбо Питера Уме, которые тоже были арестованы в Либерии по этому делу и привезены в США. Они пробыли в либерийской тюрьме по восемь дней, то есть намного дольше Ярошенко. Тюрьму они не хвалят и сетуют на недоедание и на слишком тесные оковы. Но оба ни словом не упоминают об избиениях или уничтожении предметов культа.

Федеральная прокуратура обычно не комментирует дела, находящиеся в судебном производстве, но сделала для этого случая исключение. "Мы категорически отрицаем обвинения, выдвинутые г-м Ярошенко, - заявила представительница прокуратуры, попросившая оставить не называть ее имени, - и детально опровергнем их в суде".