Нью-Йорк, Ноябрь 11 (Новый Регион, Андрей Романов) – «Это путь к европейскому концу – без грохота, но с фанфарами», – пишет в своей статье в The New York Times известный американский экономист, лауреат Нобелевской премии Пол Кругман, комментируя последние события вокруг долговых проблем еврозоны. «Не так давно европейские лидеры настаивали, что Греция может и должна остаться в зоне евро при оплате своих долгов в полном объеме. Сейчас после обрушением Италии трудно понять, как валютный союз может выжить», – отмечает он.

«Что означает фиаско евро? – пишет Кругман. – Как всегда бывает, когда случается катастрофа, появляются идеологи, которые утверждают, что катастрофа подтвердила их точку зрения». При этом эксперт отмечает, что «сейчас пришло время для разоблачений».

Прежде всего, отмечает экономист, попытка создания единой европейской валюты была одной из тех идей, которая сузила обычные идеологические представления. Это был привет от американских правых, которые увидели в этом еще одно лучшее подтверждение в защиту воссоздания «золотого стандарта», и британских левых, которые увидели в этом большой шаг к социал-демократии в Европе. Но это противоречило позиции британских правых, которые также разглядели в этом большой шаг к социал-демократии в Европе. И это был вызов американским либералам, которые беспокоились о том, что произойдет, если страны не смогут использовать денежно-кредитную и налогово-бюджетную политику для борьбы с рецессией.

Теперь, когда европейский проект оказался на краю пропасти, какие уроки мы должны извлечь? – задается вопросом экономист.

«Я слышал два утверждения, и оба ложных: о том, что европейские беды в основном отражают падение благополучия в государствах; и что европейский кризис дает повод для немедленного фискального ужесточения в Соединенных штатах.

Утверждение, что европейский кризис отражается на благосостоянии государства не работает, к сожалению многих республиканцев. Например, Митт Ромни обвинил президента Обаму в том, что он взял свое вдохновение у европейских «социал-демократов», и утверждал, что «Европа не работает в Европе». Идея, по-видимому, заключается в том, что кризисные страны оказались в бедственном положении, потому что они стонут под бременем высоких государственных расходов. Но факты говорят об обратном», – утверждает Кругман.

Он отмечает, что это действительно правда, что все европейские страны имеют более щедрые социальные льготы, включая универсальное здравоохранение, и более высокие государственные расходы, чем в Америке. Но народы даже сейчас в условиях кризиса не обладают бОльшим благосостоянием государств, чем народы, живущие хорошо – тут работает обратная связь. Швеция с ее знаменитым высоким социальным обеспечением, является звездным исполнителем. Это одна из немногих стран, ВВП которой сейчас в условиях кризиса выше, чем до потрясений в финансовом мире. Между тем, до начала кризиса «социальные расходы» в рамках государственных программ были ниже – в процентном отношении к национальным доходам, во всех государствах, которые сейчас ощущают проблемы, чем в Германии, не говоря о Швеции.

«Ох, и Канада, которая имеет универсальное здравоохранение и гораздо более щедрую помощь бедным, чем в США, пережили кризис лучше, чем мы», – иронизирует Кругман.

«И потом, – добавляет он, – еврокризис ничего не говорит об устойчивости социального государства. Но если затянуть пояс в депрессивной экономике?».

«Вы слышите эти утверждения постоянно, – продолжает экономист. – Америке, мы говорили, лучше урезать расходы сразу, или мы будем жить так же, как Греция или Италия. Тем не менее, факты опять же говорят об обратном».

Во-первых, пишет Кругман, если вы смотрите на мир, вы видите, что большой определяющий фактор для роста доходности по долговым обязательствам не связан с уровнем государственного долга. Япония погрязла в долгах куда более значительно, чем Италия, но процентная ставка по долгосрочным японским облигациям составляет лишь около 1%, в Италии – 7%. Бюджетные перспективы Британии выглядят хуже, чем в Испании, но Великобритания может взять займ почти под 2%, а Испания – под 6%.

По мнению Кругмана, суть происходящего в том, что Италия и Испания, перейдя на евро, автоматически преуменьшили собственный статус до стран третьего мира, которые вынуждены брать займы в чужой валюте. С того момента как страны зоны евро не могут печатать собственные валюты в чрезвычайных обстоятельствах, там постоянно происходят сбои в финансировании, но этого не происходит в тех государствах, которые сохранили собственную валюту, – это результат того, что мы сейчас видим. Америка, которая заимствует в долларах, не имеет таких проблем.

«Еще одна вещь, которую нужно понимать, – это то, что суть нынешнего кризиса: самоограничения, где бы они не вводились, везде терпели неудачу: ни одной стране с существенным госдолгом не удалось восстановить хорошую репутацию на финансовых рынках. Например, Ирландия, которая является хорошим мальчиком Европы, ответила на долговые проблемы жесткой аскетичностью, в результате чего уровень безработицы вырос до 14%. Однако процентная ставка по ирландским облигациям по-прежнему выше 8% – хуже, чем в Италии», – отмечает экономист.

Мораль этой истории в том, что нужно остерегаться тех идеологов, которые пытаются подвести европейский кризис под собственную повестку дня. Если мы все же слушаем таких идеологов, все мы в конечном итоге сами себе создаем проблемы, которые хотя и отличаются от европейских, но, возможно, они также сильные, или даже хуже, – заключает Кругман.