«Я точно знаю, когда мой муж в первый раз стрелял боевыми снарядами. И это было не в Вильнюсе», - рассказала газете ВЗГЛЯД супруга Юрия Меля Надежда. Ранее на этой неделе Мель был задержан в Литве, а позже арестован по решению суда. Меля обвиняют по делу о захвате телебашни в Вильнюсе в январе 1991 года. Задержание полковника запаса Юрия Меля вызвало бурную реакцию в Калининграде. Литовская прокуратура инкриминирует бывшему танкисту участие в штурме телебашни в Вильнюсе в 1991 году. Как пишет местная пресса, задержанный уже признался, что будучи лейтенантом, участвовал в тех событиях и даже произвел три холостых выстрела.
Друзья и сослуживцы считают, что Мель стал жертвой большой политики, и его арест – показательный жест властей, вставших на защиту украинского Майдана.
В Калининграде готовится бессрочное пикетирование Литовского консульства, неоднократно выдававшего Мелю шенгенские визы. О том, как проходил арест военного пенсионера, газете ВЗГЛЯД рассказала супруга Меля Надежда.
ВЗГЛЯД: Госпожа Мель, вы были косвенным свидетелем тех далеких событий?
Надежда Мель: Нет, мы с Юрой женаты с 1998 года. В 1989 году он окончил высшее училище, был распределен в Литву. Во время парада независимости в Литве в 1991 году был лейтенантом, командиром танка.

Надежда Мель (фото: odniklassniki.ru Надежда Мель)

ВЗГЛЯД: Юрий часто вспоминал о непростом времени?
Н.М.: Время никогда не бывает простым. На тот момент существовала одна держава – Советский Союз. В январе 1991 года не было такого государства как Литва. Юрий давал присягу своей стране, где было четко прописано «исполнять приказы командования».
Дома Юрий предпочитает не говорить о службе. Даже когда собираемся с семьями, наши мужчины стараются не обсуждать свою по-настоящему мужскую работу. Что касается событий в Вильнюсе, то слышала от него, что в начале января поступил приказ выдвинуться на позицию, боевых снарядов не брать. Юрий вел второй танк, в первом был его командир.
ВЗГЛЯД: Фамилию знаете?
Н.М.: Знаю, но говорить не буду, человек на пенсии, живет в одном из приграничных с Литвой городов, не хватало, чтобы еще его похитили.
ВЗГЛЯД: Литовская прокуратура утверждает, что по телебашне велась стрельба боевыми снарядами.
Н.М.: Это звучит нелепо. Если бы так оно и было, от башни бы остались одни руины. Спросите у любого срочника, прослужившего в танковых войсках хотя бы год. Вообще, стрельбу боевыми каждый кадровый офицер за время своей службы считает событием. Это вспоминается даже за столом. Так вот, я точно знаю, когда мой муж в первый раз стрелял боевыми снарядами. И это было не в Вильнюсе.
ВЗГЛЯД: Прошло более 20 лет с тех событий, какой-то интерес к Юрию со стороны литовских правоохранительных органов проявлялся?
Н.М.: Еще раз повторюсь, в январе 1991 года такого государства как Литва не существовало. Поэтому не понимаю, насколько правомерны претензии органов, созданных постфактум. Нет, никакого интереса и никаких вопросов к Юрию не возникало. В 2009 году он вынужден был завершить службу по состоянию здоровья. Так как на тот момент он был командиром части, то загранпаспорт получил спустя три года. Но с 2013 года по Шенгенской визе неоднократно выезжал в Литву.
ВЗГЛЯД: Где он получил визу?
Н.М.: Он получал визы трижды и все время в Литовском консульстве. С прошлого года посещал соседнюю республику почти каждый месяц. Ездил туда не от хорошей жизни. Муж страдает диабетом. У него сахар держится на уровне 20 (нормальный уровень 3.3 - 5.5 ммоль/л). В Вильнюсе набор лекарств от этой болезни в разы дешевле, чем в Калининграде. Даже с затратами на дорогу мы выигрывали по 4-5 тысяч. Никогда никаких вопросов к нему не возникало.
ВЗГЛЯД: Что произошло в минувший четверг?
Н.М.: Юрий возвращался из Клайпеды на машине жены нашего друга. На погранпереходе в Панемуне их стали откровенно «волокитить». Без объяснения причин. После двух часов досмотра, Елена – хозяйка машины – попросилась в дамскую комнату. Однако пограничники ей поставили условие – поход по естественным надобностям возможен только с сопровождающей. Елена согласилась, а когда вернулась, то дверцы машины были распахнуты, ключи валялись на асфальте, в салоне были явные следы борьбы, а самого Юрия в машине не было.
Она спросила, куда делся попутчик. Сначала никто ничего не говорил. Потом начальник пограничной смены заявил, что Мель подозревается в преступлении, он задержан и за ним уже выехала спецбригада. Чуть позже в сопровождении конвоира к машине подошел сам Юрий, он забрал из сумки коробочку с лекарствами, которые должен принимать регулярно. Лена пыталась с ним поговорить, но ее не пустили к нему, предупредив, что сейчас задержат и ее.
ВЗГЛЯД: В вашей семье кто-то ожидал такого поворота?
Н.М.: Если бы муж чувствовал себя хоть в чем-то виноватым, наверное, он бы не стал дергать судьбу за хвост. Не ездил бы Литву с такой периодичностью. В крайнем случае оформлял бы визы в польском консульстве. Арест Юрия больше напоминает похищение. При том он пришелся на очередной виток напряженности между Литвой и Россией. Политика – вещь достаточно циничная, но организаторам этого действа следует помнить, что, по сути, они взяли в заложники человека с тяжелой формой сахарного диабета.