Опровергнутые сообщения об отмене весеннего призыва в армию на территории Чечни привлекли внимание к особому положению этой республики. Действительно, хотя Чечня и является в полном смысле частью России, все же последствия ее фактического отделения в 90-е и двух войн так просто не проходят. На все нужно время – и поэтому возвращение к призыву чеченцев в армии идет очень осторожно. В ходе идущего сейчас весеннего призыва в российскую армию будут призваны чуть более 150 тысяч человек. Это совсем немного – около одной десятой процента населения.
Нынешняя армия уже сильно отличается от той, что была еще десять лет назад – стало больше контрактников, улучшилась как военная подготовка, так и условия службы, да и призывают теперь всего на год. Проблем с призывом больше нет – более того, в ряде кавказских республик за право служить готовы давать взятки.
При этом призывают с Северного Кавказа даже чуть меньше, чем положено по квоте. При населении, составляющем около 7 процентов от общероссийского в нынешнем призыве из СКФО будет набрано менее 8 тысяч новобранцев – то есть около 5 процентов от общего числа призывников. И наверняка две трети из них придется на трехмиллионный Ставропольский край. То есть на шесть национальных республик с их семи миллионами населения останется хорошо если 3 тысячи новобранцев. Дагестан, крупнейшая из нацреспублик, уже объявил, что выставит около 1800 человек, а в Чечне даже заявили, что в этом году призыва не будет.
Впрочем, появившееся в понедельник заявление военного комиссара Чечни Ахмеда Джейрханов о том, что республика пропустит весенний призыв, потому что «идет адаптация» призывников - «ведь практически четверть века чеченцев не было в армии» - уже на следующий день опровергли. Сначала начальник Главного организационно-мобилизационного управления Генштаба генерал Василий Тонкошкуров заявил, что информация об отмене весеннего призыва в ВС в Чечне неверна и сообщил, что уже призвано 355 человек, а потом и сам Джейрханов сказал, что призывная кампания проходят в установленном порядке, «500 человек у нас уже служат, готовим следующих. Ребята проходят медкомиссию, ведется отбор и оформление молодых людей».
В принципе особого противоречия тут нет – похоже, что этой весной из Чечни призовут полтысячи человек, что для миллионной республики капля в море. Впрочем, если сравнить с более многолюдным Дагестаном, то получается, что чеченцев и дагестанцев призывают примерно в одинаковом соотношении. Другое дело, что у Дагестана квота выросла в два раза за два года, а у Чечни она не растет – но проблема, конечно, гораздо шире. Призыв жителей кавказских республик в российскую армию – серьезный и горячий вопрос. Для этого есть несколько причин.
Во-первых, чеченская война и предшествовавшие ей годы самопровозглашенной независимости Чечни.
Чеченцев не призывали с 1992 года, а когда в 2001 с только что возвращенной под федеральный контроль территории в качестве эксперимента призвали в расквартированную в Москве спортроту несколько десятков человек, это закончилось стычками на национальной почве. С тех пор чеченцев не призывали служить в российскую армию – что не мешало тысячам жителей Чечни, в том числе и из числа бывших боевиков, пройти службу во внутренних войсках, структурах МВД или по контракту. Но на территории самой Чечни – где они воевали, уничтожая вооруженное подполье.
В 2014 году Рамзан Кадыров потребовал публично объяснить причины отказа от призыва в Чечне &В – и той же осенью первых призывников отправили в различные части ВС. Их было всего пятьсот человек – при том, что как уже тогда заявляли в республике, там «произошло накопление призывного ресурса», который они оценивали в 80 тысяч человек.
Если столько в Чечне, то в Дагестане еще больше – только в этот призыв на участки впервые будут вызваны 15 тысяч. Но из Дагестана также попасть в армию очень сложно – призыв из республики был резко сокращен несколько лет назад: с 8000 до 800 человек в 2013 году.
Причиной стали межнациональные проблемы в частях. В нулевые годы дагестанские призывники образовывали землячества, и конфликты между ними и остальными военнослужащими становились все более частым явлением.
Это и есть второе объяснение того, почему российская армия становилась все менее кавказской. Чтобы избежать проблем с диаспорами, было решено сократить количество призывников с Северного Кавказа. Фотографии издевательств некоторых «дагов» над сослуживцами попадали в соцсети, что грозило серьезным обострением и так непростых межнациональных отношений не просто в армии, а и в обществе в целом.
С другой стороны, прекращение или сильное сокращение призыва горцев не могло быть вечным. Оно было вынужденным и оправданным, но именно временным. Почему?
Потому что кавказцы, как полноправные российские граждане должны служить – тем более, что они и сами очень этого хотят. Несколько тысяч кавказцев уехало воевать на стороне «исламского халифата» - и кроме чисто религиозной пропаганды на выбор «пути джихада» наверняка повлияло и то, что они не были вписаны в общероссийский контекст, не были толком знакомы с русскими.
Возвращая призыв, неразумно и вредно создавать национальные части. Тем более сейчас, когда еще очень свежи воспоминания о чеченской войне, а радикальные исламистское подполье пытается вести русофобскую пропаганду среди кавказской молодежи. За исключением Чечни, где создание национальных частей в рамках МВД было оправдано особым статусом послевоенной и жившей в условиях контртеррористической операции республики, и, главное, по сути, было для многих воевавших против России, формой перехода на сторону Москвы, нигде больше ничего подобного не существует.
Более того, сейчас, после создания Национальной гвардии, количество чеченских силовиков будет сокращаться и командование ими будет в большей степени сосредоточено в Москве, а не в Грозном. Никакой угрозы дестабилизации ситуации в Чечне это не несет. Чеченцы как никто уважают силу&В  и понимают, что и государство, и власть в России будут становиться все сильнее, а их национальному укладу ничего не угрожает.&В 
Призыв из Чечни и Дагестана нужно будет аккуратно увеличивать – но так, чтобы не допускать образования землячеств в тех частях, куда отправляются призывники. Как и в советские годы, чеченцы и дагестанцы поодиночке будут служить в разных точках страны, в разных родах войск – и как раз через службу проникаться чувством гордости не просто за свою малую родину, но и всю большую страну.
Они не обрусеют – да такой цели и нет – но смогут стать настоящими патриотами России. Как, например, нынешний глава Ингушетии Евкуров, боевой офицер ГРУ и герой «броска на Приштину» в 1999 году. Кроме службы по призыву, будет увеличиваться и набор горцев в кадетские корпуса и военные училища, в структуры Росгвардии.
И именно из их рядов постепенно сформируется новая элита северокавказских республик – служивая, офицерская, некоррумпированная, способная ставить интересы страны выше интересов своего тейпа и клана. Для полноценного нового вписывания Кавказа в состав России, для недопущения образования пропасти между этим регионом и остальной страной, снова нужна российская армия – на сей раз в качестве кузницы кадров.