Владимир Путин едет в Пекин. Визит президента связан с международным форумом «Один пояс, один путь». Идея нового шелкового пути, предложенная председателем КНР Си Цзиньпином, является сейчас стержневой для всей китайской внешней политики. При том что сама идея носит без преувеличения вселенский характер, Китай готов сопрягать ее с российскими интересами. Пекинский форум имеет очень важное значение для Китая – выдвинутая Си Цзиньпином осенью 2013-го года идея нового Шелкового пути обретает теперь политическую поддержку иностранных государств. В Китай съедутся около 30 глав государств – и Путин будет главным гостем (как это уже было на праздновании 70-летия победы над Японией в сентябре 2015-го). К форуму привязан и рабочий визит президента России в Пекин – который в нынешней мировой ситуации приобретает значение, выходящее за рамки двухсторонних отношений.
Это будет первая в этом году встреча Путина и Си Цзиньпина – предыдущая прошла в ноябре. За четыре года (прошедших с момента прихода Си к власти) два лидера встречались 18 раз, но в этот раз полугодовой перерыв пришелся на время глубокой трансформации мировой ситуации.
Когда Путин и Си последний раз общались в конце ноябре в перуанской столице, они наверняка обсуждали победу на выборах в США Дональда Трампа – но тогда он еще не вступил в должность. Тогда Трамп грозился начать торговую войну с Китаем и наладить отношения с Россией – что, естественно, вызывало беспокойство в Москве и Пекине. Китайцы волновались как бы русские не пошли на сближение с США в ущерб сотрудничеству с Китаем, а русские нервничали насчет того, чтобы китайцы не подумали что мы готовы променять «стратегическое партнерство» на «милость Запада».
Нет, конечно, Путин и Си, сделавшие сознательный выбор в пользу дальнейшегго укрепления стратегического партнерства двух стран, не волновались – но элиты обеих стран, плохо знающие друг друга (не только лично – сколько страны друг друга), пребывали в некоторой растерянности. Но за полгода ситуация в российско-американо-китайском треугольнике поменялась – причем так, что посторонний наблюдатель сказал бы что на противоположную.
Атака на Трампа по русской линии на время лишила его администрацию практически всех возможностей для налаживания отношений с Москвой – и ситуация сдвинулась с мертвой точки только в последний месяц, когда произошел обмен визитами Сергея Лаврова и Рекса Тиллерсона. А с Китаем за это время, напротив, произошла полная смена риторики – Трамп больше не грозит введением заградительных пошлин на китайский импорт, не педалирует тайваньскую тему и вообще называет Си Цзиньпина своим другом. Они действительно уже успели познакомиться – во время неожиданного визита китайского лидера в поместье Трампа во Флориду.
&В Поездка председателя КНР носила неофициальный характер – и объяснялась тем, что в Пекине действительно были встревожена резким повышением ставок, которое практиковал Трамп на китайском направлении. Китайцы отнеслись к игре Трампа чуть серьезней чем она заслуживала – Трамп и так прекратил бы нагнетать тему «сейчас мы устроим торговую войну китайцам» - но в итоге после встречи во Флориде антикитайская риторика резко пошла на спад.
Теперь Трамп ждет от Си давления на КНДР – из-за ее ядерной программы. И китайцы демонстрируют некоторые меры экономического воздействия на Пхеньян, впрочем, не собираясь слишком усердствовать в этом. Показателем этого стало участие в форуме «Один пояс, один путь» северокорейской делегации – да, она будет представлена на уровне министра внешней торговли, но и это свидетельствует о том, что никакой блокады КНДР Китай устраивать не собирается.
Американцы же делают вид, что верили в намерении Пекина давить Пхеньян на радость Вашингтону – и посольство США в КНР даже направило в китайский МИД дипломатическую ноту, в которой выражается недовольство в связи с приглашением КНДР к участию в форуме:&В  дескать, Китай «своим шагом дал неверный сигнал в условиях, когда мировое сообщество оказывает давление на Пхеньян из-за ядерных испытаний и ракетных пусков».
Было бы странно, если бы Китай не позвал на форум своего соседа и союзника – КНДР, при всех проблемах в двусторонних отношениях, рассматривается Пекином как близкое и дружественное государство, пускай и проводящее слишком самостоятельную политику. Китаю неприятно, что Пхеньян дает Вашингтону повод давить на Китай – но, в конце концов, вмешиваться в дела Северной Кореи Китай ни в коем случае не собирается, да, честно говоря, и не может.
&В В отношениях же с США присутствует другой мотив – огромная экономическая взаимозависимость при отчетливом понимании существования огромных геополитических противоречий. Политика разворота в Тихий Океан, декларируемая во время Обамы имело отчетливо выраженный антикитайский оттенок – США как бы переходили к новой, активной стадии сдерживания Китая в регионе, который Пекин исторически считает зоной своих жизненных интересов. Вдоль всех границ Китая, от Афганистана на Западе до Южной Кореи на Востоке стоят американские военные базы – так что Пекину хватает доказательств американской дружбы. Американский флот способен в любой момент перекрыть все проливы, через которые идет торговля Китая с Европой, Ближним Востоком и Африкой –оставив Поднебесную без нужных ей энергоресурсов и лишив ее возможностей экспорта своих товаров.
Именно поэтому идея нового шелкового пути так важна для КНР – это проект прямого сухопутного доступа на европейские и азиатские рынки. Более того –это проект стабилизации ситуации в Центральной Азии и на Большом Ближнем Востоке. И, как максимум, это проект создания самодостаточной Евразии. То есть нового мира, в котором морские державы – англосаксы, да и любые другие, например, японцы – не будут иметь возможности доминирования. Более того, Евразия снова станет тем, чем она была на протяжении всей мировой истории за исключением пары последних столетий – главным мировым континентом. При падающей роли ее западного оконечности, Европы, и увеличивающего значения восточной части, Китая.
Понятно, что такой проект возможно осуществить только совместными усилиями России и Китая. И понимание этого есть у Владимира Путина и Си Цзиньпина – именно поэтому китайско-российское сближение получило такое ускорение после начала их совместной работы. Сделанный ими выбор носит стратегический характер, касается десятилетий вперед – можно говорить что речь идет о курсе на весь 21 век. Не случайно Россия разворачивается в сторону Тихого океана.
Так что никакие колебания международной обстановки не способны сбить российское и китайское руководство с выбранного курса. Об этом говорится и в переданном пару недель назад Владимиру Путину послании Си Цзиньпина. Его слова озвучил на встрече с президентом России Ли Чжаньшу, начальник канцелярии ЦК КПК (аналог нашей администрации президента):
«Сегодня наши отношения по праву называются образцом отношений между великими державами, которые характеризуются сотрудничеством и обоюдным выигрышем, весьма прочны, зрелы, носят характер стратегического взаимодействия и прочности.
Си Цзиньпин также сказал, что, несмотря на серьезные изменения в международной ситуации, мы намерены с вами неуклонно придерживаться трех констант, а именно: при любых обстоятельствах наш курс, нацеленный на углубление и развитие китайско-российского стратегического взаимодействия и сотрудничества, не изменится;&В наш курс, нацеленный на наше совместное развитие и процветание, не изменится; наши совместные усилия, нацеленные на отстаивание мира, справедливости, а также сотрудничество в мире, не изменятся».
Нынешняя встреча Путина и Си в Пекине станет 19-й по счету – и вслед за ней менее чем за два месяца состоится еще две встречи двух лидеров. Уже 8 июня они побеседуют в Астане на саммите ШОС, а 4 июля начнется официальный визит Си Цзиньпина в Россию. Два президента обсудят и Дональда Трампа – в том числе и то впечатление, которое американский президент произвел на Си Цзиньпина во время их встречи во Флориде. Это будет тем более актуально, что спустя несколько дней, 8 июля в Гамбурге, на саммите «Большой двадцатки» встретятся все три главные действующие фигуры большой геополитической игры: Путин, Трамп и Си.&В