Несмотря на то что выражение «самая читающая страна в мире» применительно к России утратило свою актуальность, роль книги в нашем обществе по-прежнему остается особой, не такой, как в других странах. Книги у нас не положено мять, выбрасывать и читать за едой (в частности, именно поэтому у нас так и не привилась культура пейпербеков — дешевых «одноразовых» книжек). Книги — не просто форма передачи информации и уж тем более не разновидность развлечения, но важная примета высокой духовности. Словом, книги в нашей стране — это не просто книги.
Именно этим, вероятно, и объясняется значительный перекос российских читательских предпочтений в сторону художественной литературы. Если во всем мире наиболее востребованным и социально значимым сегментом книжного рынка был и остается прагматичный нон-фикшн (понятый максимально широко — от рукоделия до эзотерики и от пчеловодства до высокого науч-попа), то у нас традиционно предпочтение отдается романам или на худой конец повестям и сборникам рассказов. Романтичный, многозначный и бесполезный (если рассматривать любой объект с точки зрения его практической применимости) худлит, собственно, только и сохраняет за собой право именоваться литературой — по крайней мере в первом, наиболее распространенном значении этого слова. Так было и в XIX веке, и при советской власти, и даже сегодня многие по-прежнему продолжают считать, что нон-фикшн — это, конечно, литература, но… как бы так поделикатнее выразиться… всё же второго сорта.
В сфере детских книг это отношение было доведено до логического предела. Нехудожественные книги для детей, разумеется, в нашей стране существовали, однако их было непростительно мало. Если опросить десять человек старше 25 лет, какие познавательные книжки они любили в детстве, их ответы, вероятнее всего, не будут отличаться большим разнообразием. Наверное, все назовут «Занимательную математику» Якова Перельмана и «Занимательную минералогию» Александра Ферсмана (в скобках заметим, что первая из этих книжек — вообще дореволюционная, а вторая появилась в конце 20-х годов прошлого века). Кто-то вспомнит «Письмо греческого мальчика» Соломона Лурье, кто-то — «Водителей фрегатов» Николая Чуковского. И, скорее всего, каждому придет на ум «Детская энциклопедия» — вожделенная, прекрасная и редкая, как снежный барс или метеоритное железо. Практически не обновляясь, этот куцый список из нескольких десятков наименований дожил до самого недавнего времени — еще в конце 1990-х годов детям предлагалось читать и перечитывать те же самые книги, на которых воспитывались их родители или даже бабушки.
Время перемен
Перемены начались с нехудожественной прозы для взрослых. К началу 2000-х годов стало понятно, что область «питательной литературы» (это выражение вместо импортного «нон-фикшн» предложила известный критик Наталья Иванова) привлекает всё большее число читателей. Иллюзия того, что, читая книгу, можно не просто забавляться, но проводить время с пользой, оказалась необыкновенно актуальной и созвучной духу времени. Тиражи нон-фикшна (по большей части переводного) стали стремительно расти, а несколькими годами позже процесс докатился и до детской литературы.
Первым, что пришло в голову издателям, стали всевозможные детские энциклопедии — начиная от банальной «Энциклопедии школьника» и заканчивая энциклопедиями маленьких пиратов и юных принцесс. Однако после того как эта тема была отработана по максимуму, возник вакуум: сказывалась слабость традиции и фактическое отсутствие авторов, пишущих детский нон-фикшн по-русски.
Выход из этой ситуации нашло издательство «Махаон»: их красочные «Египтология» и «Драконоведение» (по сути, конечно, весьма завиральные, но при этом необыкновенно красивые и забавные) оказались главными детскими бестселлерами образца 2005 года и указали путь дальнейшего развития нехудожественной литературы для детей в России. Процесс публикации детского нон-фикшна стал лавинообразным.
Недетские проблемы
Сегодня в этой сфере по-прежнему преобладают переводы — отечественные книги редки. И тем не менее даже с учетом подобного ограничения в области детского нон-фикшна наблюдается колоссальное разнообразие.
Ох, думаю, бедная моя родина! Сколько невинных ужей было забито лопатами и камнями добрыми моими соотечественниками! Это уже не про толерантность, а про общие законы существования человека в мире. Они всюду жестокие, и всюду много зла и несправедливости всякого рода. Но там, где люди необразованные, непросвещенные, там особо много жестокости. Там, где люди более терпимы, меньше жестокости и насилия.
Читать дальшеВсё меньше остается тем, которые считаются недетскими: сегодня говорить с ребенком можно решительно обо всем. Главное — правильно выбрать тон. Бесспорными законодателями мод здесь остаются авторы из Скандинавии. Шведская художница и писательница Пернилла Стальфельт — автор книг «О любви» и «О смерти» — сумела рассказать детям о том, как начинается и как заканчивается жизнь, на некоем универсальном детском лингва франка, который одинаково хорошо понимают и в России, и в Австралии. Где бы ни публиковались книжки Стальфельт, они неизменно возглавляли рейтинги книжных продаж, и наша страна не стала исключением, несмотря на отрицательную (порой резко отрицательную) реакцию со стороны консервативно настроенных взрослых.
Схожим образом — пожалуй, в несколько смягченной форме — устроены книги других писателей с севера Европы: «Как дедушка стал привидением» Кима Фупса Окесона и Эвы Эриксон (про то, как пережить утрату близкого человека) и «Как я появился на свет» Катерины Януш и Мерви Линдман (про физиологию оплодотворения, внутриутробного развития и родов). Точно выбранные слова и тактичные, обаятельные иллюстрации позволяют авторам свободно говорить с читателем на темы, до недавнего времени остававшиеся за пределами традиционной сферы детских интересов. И, как показывают продажи и тиражи, этот подход оказывается исключительно актуальным: ведь, по сути дела, такие книжки помогают родителям выстраивать разговоры с ребенком на трудные, деликатные темы.
Что издать?
Оказавшись лицом к лицу с необходимостью отбирать книги для публикации в России, издатели используют различные стратегии. Кто-то ориентируется на собственный вкус. Кто-то равняется на цифры западных продаж.
Открывая «Зверей», читатель (причем вовсе не только маленький) обречен восторженно охать едва ли не ежеминутно: мало того что с каждого разворота встает огромный (до 20 см высотой) объемный ископаемый зверь, причудливым образом вырезанный из бумаги, так еще и в небольших карманчиках по бокам страницы прячутся его миниатюрные собратья! Некоторые «картинки» (хотя правильнее, наверное, было бы назвать их скульптурами) ко всему прочему еще и движутся: летающий звероящер очень убедительно машет перепончатыми крыльями, а человеческая ладонь, скрывающая миниатюрного древнего грызуна, сгибает и разгибает пальцы.
Читать дальшеСамый необычный вариант придумали в «Розовом жирафе». Как рассказывает генеральный директор этого издательства Джулия Загачин, «меня очень интересовало, почему мой двуязычный сын отказывался читать те книжки, которые я любила в детстве и которые пыталась предлагать ему. И вот тогда вместе с несколькими другими мамами мы решили создать издательство, которое учитывало бы именно детский вкус. Теперь у нас работает своего рода экспертный совет из нескольких детей, в частности моего сына (на всех книгах «Розового жирафа» он обозначен как «вдохновитель издательства»), которые обязательно прочитывают все книги, которые мы собираемся выпускать, и дают им свою оценку». Пока этот оригинальный принцип успешно подтверждает свою эффективность: большая часть нехудожественных книг для детей, выпущенных этим издательством, неплохо продается, и уж точно практически все получили отличную прессу.
Куда идем?
Серии и отдельные издания, истории в картинках и серьезный науч-поп, книжки для малышей и для старшеклассников, вечнозеленая классика и последние новинки — казалось бы, сегодня на рынке трудно найти нишу, которая еще не была бы плотно обжита и освоена. И тем не менее издательский бизнес инновационен по определению, а это значит, что тот, кто рискнет остановиться, неизбежно окажется в проигрыше.
Инновации вовсе не всегда затрагивают технологические сферы. Очень часто для того, чтобы преуспеть, требуется совсем немного. Например, главный редактор издательства «Махаон» Александр Туров полагает, что наиболее перспективным является сочетание теории и практики: «Мне кажется, большой успех будут иметь издания, в которых возможность, скажем, прочитать о каком-то эксперименте будет сочетаться с возможностью его повторить на практике. Причем сделать это таким образом, чтобы родителям не пришлось закупать сыну или дочери небольшую лабораторию, сложные приборы, дорогие реактивы. Идеальным будет вариант, при котором к книжке будут прилагаться какие-то простейшие предметы, которые в сочетании с обиходными домашними вещами позволят читателю самостоятельно провести несложный опыт и собственными глазами увидеть то, о чем он только что прочел».
Однако, в каком бы направлении ни развивался детский нон-фикшн, можно со всей определенностью утверждать: нехудожественная литература для маленького и юного читателя становится сегодня важнейшим культурным трендом. И если повсеместный прагматизм и ускорение процессов взросления, свойственные нашему времени, способны приносить такие прекрасные плоды, как хорошие познавательные книжки для детей, возможно, это уже достаточное основание для частичной реабилитации глобального тренда.
