Триумфальная победа митрополита Смоленского и Калининградского Кирилла на выборах патриарха Московского и всея Руси ставит вопрос о том, какими путями будет развиваться Русская православная церковь при новом предстоятеле.

Поместный собор, как и предшествовавший ему собор Архиерейский, прошел «в одни ворота». Надеждам внутрицерковной оппозиции, что митрополит Кирилл потерпит поражение, не довелось сбыться. Церковный аппарат сработал как хорошо отлаженная машина.

Сразу же после смерти святейшего патриарха Алексия Синод избрал митрополита Кирилла местоблюстителем. После этого картина стала примерно ясна — Кирилл стал бесспорным фаворитом. Должность «исполняющего обязанности» в рамках советской бюрократической традиции — не половина, а 90% успеха. Консолидация вокруг Кирилла сверхвлиятельных членов Синода была тому порукой. Поэтому соперник — митрополит Климент — был изначально в крайне сложной ситуации.

Затем Архиерейский собор выбрал трех кандидатов в патриархи. При этом местоблюститель набрал 97 из 198 голосов, после чего стало ясно, что он практически гарантировал себе победу. Решение митрополита Минского Филарета снять свою кандидатуру в пользу Кирилла завершило интригу. В первом же туре голосования патриарший местоблюститель получил 508 голосов делегатов Поместного собора. Его единственный соперник, управляющий делами патриархии митрополит Климент, получил лишь 169 голосов.

Положение РПЦ в современной российской жизни — особое. Русской православной церкви было разрешено возродиться при Сталине в качестве института, в который канализировалась архаичная русскость. Впрочем, таковой статус она начала приобретать еще во времена Петра I. Именно здесь не просто не отрицались, но приветствовались бороды лопатой, искренняя религиозность, соблюдение традиций — всё то, что отвергали в атеистическом мире Советского Союза.

РПЦ является своего рода русской автономией в составе сначала СССР, а потом Российской Федерации. Ведь в формально многонациональном государстве есть отдельные автономии для небольших народов вроде татар, чеченцев или башкир, но нет даже эрзаца русской государственности. Этот эрзац существует лишь в сфере религии. Именно церковь, стоя рядом с государством, легитимизирует его как государство русского народа.

Благожелательно взаимодействуя с церковью, государство тем самым демонстрирует и заботу о народе тоже. Более того — признание самого факта его существования. Таким образом и политкорректность оказывается соблюденной, и самый крупный народ РФ признан в качестве государствообразующего.

Поэтому статус патриарха Московского и всея Руси высок, сопоставим со статусом какого-нибудь «крепкого хозяйственника», влиятельного регионального автократа вроде Шаймиева или Лужкова. Неудивительно, что патриарх входит в любой список влиятельных российских политиков.

Кроме того, патриаршество представляет собой эрзац монархической власти. Оно не наследуется, но история знает примеры выборных монархий. Именно на патриарха в отсутствие царя направлены монархические чувства большей части простого народа.

Именно эти два фактора — роль церкви как своего рода русской автономии внутри России и роль патриарха как заместителя монарха обеспечили тот громадный общественный резонанс, который имели смерть и похороны патриарха Алексия II, а также выборы его преемника. При незначительном числе воцерковленных православных христиан в России смена патриарха осознается как общенациональное событие. Тому порукой — гигантские толпы людей, пришедшие в храм Христа Спасителя проститься с Алексием II. Смерть Солженицына, человека, при жизни также именовавшегося патриархом русской литературы, имевшего громадный авторитет в России и за рубежом, не привлекла и десятой доли интереса к смене предстоятеля Русской православной церкви.

Новый патриарх оказывается в сложной ситуации. Ниша «русской автономии», которую церковь получила в российском обществе благодаря умелой политике его предшественника, крайне комфортна. Пребывание церкви в ней устраивает и епископат, и простых верующих, побаивающихся лежащего во грехе мира. Больше того, сложившаяся ситуация устраивает и власть.

Следовательно, велик соблазн не делать ничего, вести дела так, как они шли при покойном главе церкви.

Понятно, что с точки зрения стратегических интересов церкви это была бы неверная политика. Церковь — крупная корпорация, и для нее остановка в развитии рано или поздно будет означать тяжелый кризис. Поэтому, скорее всего, патриарх Кирилл попытается стать для церкви своего рода Путиным. То есть человеком, который усилит центральную власть. На данный момент РПЦ имеет в своем составе несколько самоуправляющихся церквей. Наибольшие проблемы наблюдаются на Украине. Там действуют аж три православные церкви — Украинская православная церковь Московского патриархата, а также раскольничьи УПЦ Киевского патриархата и УАПЦ. Перед патриархом Кириллом стоит задача удержать УПЦ МП. Ибо если эта церковь добьется автокефалии, то есть независимости, это будет означать крупнейшее поражение российского православия за века его существования.

Ведь патриарх Киевский и всея Украины, если таковой появится, сможет предъявить легитимные претензии на всю территорию России как на свою каноническую. Действительно, ведь православие на Руси появилось именно из Киева. Если в столице Украины возникнет альтернативный Патриарший престол, претензии московского патриарха на власть в России будет трудно обосновать. Поэтому, если Кириллу удастся достичь торжества канонического православия на Украине, это сделает его самым значительным церковным деятелем за последние десятилетия.

Внутри России церкви важно выйти из своей изоляции, реально воцерковить миллионы верующих, принадлежащих к ней большей частью формально. Знаменитая церковная реставрация 90-х годов вылилась в восстановление храмов, но очень мало задела «захожан», то есть тех православных, которые лишь изредка забегают в церковь поставить свечку. А ведь это миллионы людей формально православных. Так что здесь работы непочатый край.

На ниве взаимоотношений с государством для нового патриарха, скорее всего, будет главным продолжение линии Алексия II на введение в школах хотя бы на факультативной основе предмета «Основы православной культуры». Пока проект пробуксовывает из-за сопротивления чиновничества.

Короче говоря, ноша нового патриарха не будет легкой. Перед ним стоит множество проблем, главная из которых — приспособление церкви к меняющемуся миру при сохранении ее внутреннего единства. Митрополит Кирилл отлично знает механизм функционирования церкви, недаром он почти два десятилетия провел в кресле главы Отдела внешних церковных связей.

Но ответ на вопрос, удастся ли опытнейшему церковному дипломату решить проблемы, стоящие перед церковью, может дать только история.