«Информационные агентства исказили слова Постникова об образцах вооружения и техники», - заявил газете ВЗГЛЯД глава комитета СФ по обороне и безопасности Виктор Озеров. Так он прокомментировал громкий скандал вокруг слов главкома Сухопутных войск, который сказал, что отечественные танки хуже китайских. Выступая во вторник на заседании Комитета по обороне и безопасности Совета Федерации, главком Сухопутных войск Александр Постников рассказал сенаторам о том, какие изменения ожидают возглавляемый им вид Вооруженных сил к 2020 году: о структуре, кадрах и новом оружии.
При этом самому новому российскому оружию главком, судя по сообщениям агентств, дал неожиданно резкую оценку, раскритиковав даже танк Т-90, который Россия предлагает за рубеж.
Главком напомнил, что к 2020 году доля, в соответствии с задачей, поставленной руководством страны, доля современных образцов оружия и военной техники в СВ должна вырасти до 70%. В настоящее время, по его словам, эта цифра составляет 12.
При этом генерал высказал недовольство некоторыми системами вооружения, которые поставляет российский ВПК: «Те образцы вооружений, которые сегодня производятся нашей промышленностью, то ли это касается бронетанкового вооружения и техники, то ли ракетно-артиллерийского, включая стрелковое, пока по своим основным параметрам не соответствуют аналогичным образцам, которые имеются в вооруженных силах НАТО» – посетовал генерал-полковник Постников.
При этом самому новому российскому оружию главком, судя по сообщениям агентств, дал неожиданно резкую оценку - «хуже китайского», раскритиковав даже танк Т-90, который Россия предлагает за рубеж.
Главком напомнил, что к 2020 году доля, в соответствии с задачей, поставленной руководством страны, современных образцов оружия и военной техники в СВ должна вырасти до 70%. В настоящее время, по его словам, эта цифра составляет 12.
При этом генерал высказал недовольство новыми системами вооружения, которые поставляет российский ВПК: «Те образцы оружия, которые производит промышленность, в том числе бронетанковое вооружение, артиллерия и стрелковое, по своим параметрам не соответствуют образцам НАТО и даже Китая», – пожаловался генерал-полковник Постников.
О том, как восприняли сенаторы доклад главкома, какими они в целом считают перспективы выполнения недавно утвержденной госпрограммы вооружений, в интервью газете ВЗГЛЯД рассказал председатель комитета Совет Федерации по обороне и безопасности Виктор Озеров.
ВЗГЛЯД: Виктор Алексеевич, главком сухопутных войск Александр Постников на заседании вашего комитета заявил о том, что даже новейшие образцы вооружений, изготавливаемые в России, уже проигрывают аналогичным - производящимся в странах НАТО и в Китае. Насколько справедливы такие высказывания? Действительно ли выгоднее купить три немецких танка «Леопарда», чем Т-90, которым так гордятся в Рособоронэкспорте, при том, что его стоимость - 118 млн рублей?

Виктор Озеров(фото: РИА "Новости")

Виктор Озеров: Информационные агентства Интерфакс и РИА «Новости», представители которых присутствовали на заседании нашего комитета, исказили слова Постникова об образцах вооружения и техники, которые сейчас производятся нашей промышленностью для Сухопутных войск. На заседании, напомню, рассматривались вопросы нормативно-правового регулирования строительства и развития Сухопутных войск.
Журналисты явно переусердствовали, когда выдали за прямую речь главкома слова о несоответствии их параметров аналогичным системам НАТО и Китая.
На самом деле разговор шел о том, что уже в среднесрочной перспективе Сухопутным войскам потребуются образцы вооружения, военной и специальной техники, которые пока наша промышленность, к сожалению, по ряду объективных причин дать армии просто не может.
Поэтому, в том числе, возник вопрос о постоянном увеличении стоимости одного из лучших современных танков Т-90 при реализации гособоронзаказа и сопоставление капиталовложений в модернизацию имеющихся Т-72 в сравнении со стоимостью «Леопардов» ранних модификаций, с которыми, как известно специалистам, армия ФРГ планирует расстаться.
С моей точки зрения, в контексте дискуссии Александр Николаевич таким образом хотел еще раз привлечь внимание наших оборонщиков к проблемам ценообразования и повышения качества военной продукции, которые для Минобороны России имеют ключевое значение - в условиях коренной модернизации и переоснащения.
Подчеркну также, что ни о каком отставании от Китая разговора не было. Между тем, «посматривать на КНР» – как было отмечено Александром Николаевичем, – как на страну, которая быстрыми темпами модернизирует свои вооруженные силы, включая Сухопутные войска, на мой взгляд, является не просто необходимостью, но и прямой обязанностью любого военачальника.
ВЗГЛЯД: Реально ли к 2020 году обеспечить сухопутные войска новыми образцами вооружения и военной техники на 70%, если учесть в настоящее время доля современных образцов оружия и военной техники в сухопутных войсках составляет 12%?
В.О.: Ответ на этот вопрос самым непосредственным образом связан с предыдущим. Госпрограмма вооружения – 2020, утвержденная президентом России, нацелена на решение такой задачи.
Полагаю, что реализация данной программы, несомненно, зависит и от финансирования и от способности ОПК выполнять военные заказы по всему спектру и номенклатуре современной продукции, которая необходима для оснащения армии и флота современным вооружением и техникой. И здесь Сухопутные войска нуждаются в особом подходе, поскольку именно они составляют одну из важнейших частей межвидовых разнородных группировок сил и средств, призванных решать широкий спектр задач, которые могут возникнуть в условиях войны и военных конфликтов.
Вместе с тем, по моему мнению, успех и эффективность данной деятельности не в меньшей мере зависит от того, насколько все ветви власти, общество, система образования, наука, производство и другие сферы и структуры государства и общества будут помогать в достижении поставленных целей. Ведь именно от них зависит научно-технический, интеллектуальный, и, кстати, культурный, как это ни странно для некоторых может прозвучать, уровень и качество разработки и производства вооружений, а также их дальнейшее освоение и эксплуатация в войсках, применение в бою. Только при таких условиях и сообща мы сможем построить современную национальную оборону, способную противостоять угрозам военной безопасности 21 века.
ВЗГЛЯД: Существует мнение, что в Минобороны не делают серьезных ставок на бронетехнику, Минобороны не будет заниматься разработкой танка Т-95. Ведомство также отказалось от планов закупок боевой машины поддержки танков (БМПТ). Насколько это правильно с вашей точки зрения? Ведь в западных странах разработкой и усовершенствованием бронетехники занимаются очень активно...
В.О.: Перспективы развития Сухопутных войск, о которых докладывал Александр Николаевич, на мой взгляд, вполне коррелируются с современными тенденциями военного строительства за рубежом, в том числе в вопросах применения и развития так называемых, тяжелых вооружений.
В данной связи на заседании нашего комитета шел разговор о перспективах перевода вооружения, военной и специальной техники на новую мобильную основу, представляющую собой линейку унифицированных боевых и транспортных платформ на гусеничной и колесной базе. Такой подход, несомненно, существенно снижает производственные, эксплуатационные и иные затраты государства, упрощает подготовку специалистов и так далее. При этом существенно увеличиваются возможности по созданию на основе такого рода мобильных платформ различных образцов нового вооружения, формирования из состава разнородных сил боевых модулей под конкретные задачи в конкретном районе.
Я посмотрел реакцию экспертов и интернет-сообщества на информационные материалы, появившиеся в связи с выступлением главкома Сухопутных войск на заседании нашего комитета, и отвечая на вопрос по поводу Т-95 и БМПТ, и хотел бы отметить следующее.
Учитывая современные процессы модернизации и перевооружения, так ли важно как будет называться та или иная техника и вооружение «Т-95», «БМП-4» или «БМП-5», которой планируется оснастить тяжелые, средние и легкие бригады Сухопутных войск? Главное, чтобы это вооружение, военная и специальная и техника по своим боевым возможностям удовлетворяла потребности войск в современной войне.
ВЗГЛЯД: Постников сказал, что сокращение срока срочной военной службы до 12 месяцев создало для ВС «только головную боль». Что имелось в виду? Что солдаты-срочники не успевают научиться?
В.О.: Политическое решение о сроке службы по призыву один год принято, законодательно закреплено, выполняется и будет выполняться, какие бы сложности это ни вызывало. Но сделать так, чтобы система заработала эффективно конечно очень сложно.
Здесь нет простых решений. Но, безусловно, и российское общество и государство, в первую очередь, военное ведомство, заинтересованы в том, чтобы эта система была дееспособной и работала без сбоев.
Встречаясь с избирателями, выезжая в войска, присутствуя на войсковых учениях, Ваш покорный слуга, равно как и другие члены комитета Совета Федерации по обороне и безопасности, видим, что переход на срок службы в один год, действительно очень болезненно отразился на всей системе боевой подготовки, несении боевого дежурства, выполнении всех тех сложных задач, которые возложены на Вооруженные силы.
Замечу, что несколько десятилетий мы находились в одной и той же «системе координат», а переход на новую произошел за два года! И это при том, что программа контрактной службы в силу известных обстоятельств еще не заработала! Отсюда и «головная боль» у командиров всех степеней. Так что, отвечая на данный вопрос, главнокомандующий Сухопутными войсками был исключительно откровенен и предельно объективен.
Представьте себе предпринимателя, которому вдруг на голову свалился заказ, а у него нет ни рабочих рук, ни оборотных средств, ни средств производства, чтобы выполнить его к сроку? Что он будет делать? Правильно – размещать заказ под другими условиями на других производствах!
А что делать военным? Обращаться за помощью к соседям с Востока? Ведь увеличение призывных ресурсов в ближайшие несколько десятилетий вряд ли возможно в силу демографических причин. При этом ответственность за обеспечение боевой готовности и боеспособности войск, как говорят в армии, никто не отменял!
В данной связи, на мой взгляд, нет другого пути, как согласование интересов государства и общества на основе разрешения имеющихся противоречий, связанных с призывом и воинской обязанностью граждан, системой комплектования в целом.
Здесь я имею в виду поиск и реализацию оптимальных моделей комплектования по призыву и по контракту, повышение социально-правового статуса военнослужащих по призыву и по контракту, стимулирование добровольной службы в рядах Вооруженных сил, развитие современных систем подготовки допризывной молодежи. А для войск и командиров это означает, например, – внедрение инновационных подходов к обучению и воспитанию военнослужащих, интенсификация боевой учебы, перераспределение боевых и обеспечивающих функций и много другое.
ВЗГЛЯД: Вы несколько последних лет анонсировали принятие в России обновленных законов о воинской обязанности и военной службе. Как известно, нынешний закон, базовый для армии, действует с начала 1990-х годов и считается устаревшим. Почему не удается его обновить?
В.О.: Ваш вопрос, наверное, касается тех проектов, которые разрабатывались в Минобороны России. Это проекты «О воинской обязанности граждан РФ» и «О военной службе в РФ». Данные проекты не были поддержаны рядом ведомств на этапе внесения для рассмотрения на комиссии правительства РФ по законопроектной деятельности.
Вместе с тем, их концепции, на мой взгляд, соответствовали требованиям дня на этапе разработки. Однако с того времени Вооруженные силы в своем развитии ушли далеко вперед. Убежден, через некоторое время мы с вами будем обсуждать положения нового проекта, в котором будут отражены произошедшие изменения и сконструированы нормы, способствующие динамичному развитию военной организации государства, придающие более высокий социальный статус защитникам Отечества.