Теракты в Париже – это вовсе не последствия политики по отношению к беженцам, как кто-то пытается это представить. Это закономерный итог всей европейской политики после окончания холодной войны. Фактически трагедия во Франции стала возможна из-за трех главных причин.
Теракты в Париже&В продемонстрировали не только и не столько слабость французской системы безопасности. Они стали максимально выпуклыми и яркими доказательствами того, что в современном мире с его отсутствием границ в Европе и относительно свободным их пересечением в других регионах мира борьба с террором перестала быть делом одной страны и даже одного военно-политического блока.
Более того, сама структура НАТО, предназначенная, что бы ни говорили пронатовские стратеги, лишь для одного – противодействия России – в принципе не способна справиться с другими вызовами. А судя по тому, что после начала российской операции в Сирии представители НАТО массово критиковали Москву, но противопоставить ВКС России ничего не смогли, со своей основной задачей этот блок тоже не справляется.
Страны Восточной Европы вступали в НАТО для обеспечения безопасности. Слово «Россия» не звучало, но подразумевалось. Воссоединение с Крымом было интерпретировано как возрождение «агрессивной советской политики», руководство прибалтийских республик и Польши начало запугивать своих граждан и требовать от США немедленно разместить в их странах максимально возможный военный контингент. Правда, когда чернокожие американские солдаты прибыли в Эстонию, они немедленно подверглись&В
нападениям местных расистов, так что встал вопрос – кто защитит защитников от защищаемых?
Санкции против России были введены США и Евросоюзом после Крыма и усилены после Донбасса, но все ли помнят, как развивались события? Напомним.
«Пророссийский» Виктор Янукович после того, как победил на президентских выборах «прозападную» Юлию Тимошенко, объявил о том, что начатая Виктором Ющенко политика евроинтеграции будет продолжена. Тимошенко была отправлена в тюрьму за то, что якобы заключила невыгодный Украине договор с Россией. Еще раз, для тех, кто не понял – Янукович на протяжении всех лет своего бесславно закончившегося президентства занимался евроинтеграцией и сажал в тюрьму политических противников за то, что они якобы действуют в интересах России. Москва регулярно заявляла о своем беспокойстве из-за некоторых экономических аспектов украинской евроинтеграции, но из Брюсселя и Киева приходили однотипные ответы: «Это не ваше дело».
Когда осенью 2013 года Виктору Януковичу с цифрами в руках показали предстоящие потери, он заявил о приостановке (только приостановке, не отказе) от подписания договора об ассоциации с ЕС. Дальнейшие события все помнят – украинского президента объявили российской марионеткой, затем свергли, затем новые власти тоже выяснили, что подписание экономической части договора обрушит украинскую экономику, в результате было принято решение отложить ее вступление в действие на январь 2016 года. И сейчас украинское правительство судорожно пытается придумать, как же жить дальше.
Зафиксируем этот момент. Первопричина противостояния – демонстративный отказ Евросоюза учитывать экономические интересы России в ходе переговоров с Украиной. Ни о какой геополитике и вообще о политике речи не велось. Однако на каждое обеспокоенное заявление России следовали написанные как будто под копирку заявления США и ЕС о том, что это «имперские комплексы» и Москва лезет не в свое дело.
Все кончилось так, как кончилось – украинская экономика находится на последнем издыхании, и на ее восстановление хотя бы до уровня 2013 года могут уйти десятилетия, ущерб России от санкций составил десятки миллиардов евро, но и ЕС понес сравнимые потери от российских антисанкций.
Пока Россия и Европа глубоко увязли в украинских событиях, в Сирии и Ираке ИГИЛ добивался все новых и новых успехов. Американские авиаудары сложно назвать иначе, чем имитацией борьбы – вряд ли кто-то забыл, как американцы умеют бомбить на самом деле. Достаточно вспомнить Югославию, Ирак, Вьетнам.
Только напоминающий паводок в горах поток беженцев навел европейцев на мысль о том, что что-то пошло не так. Но редкие призывы подумать о вызвавшей их появление причине – разрушении государственности в Ираке, Сирии, Ливии – оказались погребены под потоком бравурных заявлений «примем всех», «накормим всех», «поможем всем».
Теракты в Париже – это вовсе не последствия политики по отношению к беженцам, как кто-то пытается это представить. Это закономерный итог всей европейской политики последних двух с половиной десятилетий. Когда во время холодной войны Западная Европа возложила обязанности по своей защите на США, это было логично – только американская военная машина могла бы противостоять советской в случае гипотетического столкновения.
После того, как противостояние двух блоков закончилось, должны были исчезнуть оба блока, ведь после войны демобилизуются солдаты и победившей, и побежденной армий, но НАТО, подобно раковой опухоли, пустило метастазы во все европейские страны, до которых смогло дотянуться.
События в Париже стали возможны из-за трех главных причин:
- отказ европейцев самим обеспечивать свою безопасность, и шире – отказ от самостоятельной внешней политики в принципе;
- следование в фарватере американской политики, причем зачастую – вопреки собственным интересам Европы;
- отказ включать Россию в систему общей безопасности.
Аналогичным образом теракты в Москве и других городах России стали возможным во многом из-за того, что террористов, с которыми воевали российская армия и (о чем не следует забывать) чеченские отряды самообороны, в Европе называли «повстанцами» и «борцами за свободу», всячески привечали и финансировали.
А накануне теракта в Бостоне российская ФСБ предупреждала и ЦРУ, и ФБР о Тамерлане Царнаеве. Эти предупреждения были проигнорированы. Как тогда сообщали агентства, по словам&В «высокопоставленного чиновника Госдепартамента, подобная реакция американских спецслужб объясняется тем, что они привыкли считать большую часть российских антитеррористических данных по&В поводу терроризма подозрительными, поскольку московские списки обычно включают правозащитников и&В диссидентов».
Сейчас спецслужбы Ирака уведомили о том, что сообщали коллегам во Франции, США и Иране о планируемых в этих странах терактах. Интересно, там тоже шла речь о «правозащитниках и диссидентах»?
В настоящий момент позиции руководства ООН и России полностью совпадают. «Хорошо понимаем, что справиться с террористической угрозой и помочь миллионам людей, лишившимся дома, можно, только объединив усилия всего мирового сообщества», –
заявил&В Владимир Путин на неформальной встрече лидеров стран БРИКС в рамках саммита G20 в турецкой Анталье.
Генсек ООН Пан Ги Мун, в свою очередь, сказал: «Я призываю членов СБ ООН, особенно пять постоянных членов, чтобы они проявили солидарность и гибкость по вопросу урегулирования в Сирии, как они это сделали в случае с переговорами по иранской ядерной программе».
О необходимости объединения усилий с Россией в борьбе с ИГИЛ заявили также экс-президент Франции&В
Николя Саркози&В и бывший главнокомандующий НАТО в Европе&В
Джеймс Ставридис.
Судя по словам действующих еврочиновников, для них кардинальное изменение ситуации пока не очевидно. Отмена санкций против Москвы произойдет только после того, как будут выполнены минские договоренности, заявили&В
Дональд Туск и Жан-Клод Юнкер&В в кулуарах саммита «большой двадцатки». Кстати, судя по сообщениям из Донбасса, Киев, похоже, решил воспользоваться тем, что внимание мирового сообщества приковано к событиям в Париже, и вновь возобновил обстрел территорий, подконтрольных ДНР. Но, разумеется, виновата Россия, какие ж еще варианты?
Фактически перед Евросоюзом сейчас стоит очень простой выбор. Либо прислушаться к голосу здравого смысла, забыть воображаемую «российскую угрозу» и объединить усилия с Россией, Китаем, Ираном и другими странами в борьбе с ИГИЛ и прочими вызовами всему человечеству. Либо зажмурить глаза и продолжить делать вид, что все идет по плану, а теракты – это случайность, а вовсе не закономерность.
Во втором случае европейцам, да и всем нам, можно только посочувствовать. Террористический интернационал – уже реальность. Антитеррористический – увы, нет.