Главной темой стартовавшего в четверг в Сеуле саммита G20, как и ожидалось, стали «валютные войны». Дебаты по поводу действий отдельных стран, намеренно девальвирующих свои валюты, вряд ли приведут к общему знаменателю. По словам Алексея Кудрина, «двадцатка» лишь договорилась о необходимости двигаться к гибкости валютных курсов. В четверг лидеры стран «большой двадцатки» (G20) вновь собрались вместе, на этот раз на саммите в Сеуле. На предыдущей встрече они так и не сумели выработать единый механизм противодействия экономическим кризисам и рецессии. В Южной Корее им опять пришлось вернуться к экономическим проблемам, а США – отбиваться от нападок.
Президент США Барак Обама попытался убедить коллег в том, что его страна нуждается в сильном долларе, точнее сильный доллар нуждается в росте американской экономики. «Сильный доллар нуждается в сохранении экономической мощи и укреплении роста США», – заявил американский президент в письме, направленном главам стран G20 перед началом встречи на высшем уровне.
Этот посыл вызывает скептицизм не только у традиционных критиков финансовой политики ФРС. В статье, опубликованной в четверг Financial Times, экс-глава Федрезерва Алан Гринспен поставил под сомнение искренность заявлений главного финансиста США Тимоти Гайтнера о приверженности сильному доллару.
По мнению Гринспена, США в области валютного регулирования придерживаются той же позиции, что и Китай, который они яростно критикуют. Речь идет о «вкачивании» в экономику США ничем не обеспеченных 600 млрд долларов.
Для этого Штатам придется включить печатный станок, что обесценит основную резервную валюту и приведет к резкому притоку капитала на финансовые рынки развивающихся стран. Это повлечет за собой удорожание национальных валют развивающихся стран, инфляцию и возникновение «пузырей» на рынках.
Сами же США уверяют в том, что причиной их бед стал слабый юань. Министр финансов Тимоти Гайтнер надеется, что Китаю придется повысить курс своей валюты после того, как Америка включит печатный станок.
«Если вы противостоите этим рыночным силам, которые просто являются отражением уверенности в сильном росте экономики Китая, сильном росте производительности в Китае, если вы противитесь этим рыночным силам, давление (на курс юаня – прим. ред.) никуда не уйдет. Это просто разгонит инфляцию или приведет к росту цен на активы, что плохо для Китая», – приводит слова Гайтнера РИА «Новости».
В рамках саммита на встрече с Бараком Обамой председатель КНР Ху Цзиньтао заявил, что Китай готов ревальвировать свою валюту, но будет делать это постепенно. Он напомнил, что 19 июня Народный банк Китая объявил об активизации реформы механизма формирования обменного курса юаня и о повышении его гибкости. Несмотря на это государственное управление валютного контроля Китая уже приняло меры по ограничению притока спекулятивного капитала. И в этом Поднебесная не одинока.
Ранее ограничивающие меры для «горячих денег» ввела Бразилия. Президент этой страны Луис Инасиу Лула да Силва в ходе саммита G20 заявил, что «доллар не может более сохранять роль мировой резервной валюты», передает ПРАЙМ-ТАСС. Глава Бразилии «обеспокоен возможным возвращением в мировую торговлю протекционизма».
Недовольство финансовой политикой США высказывают не только развивающиеся страны. Ранее министр финансов Германии фактически обвинил Соединенные Штаты в присоединении к странам, ведущим «валютные войны» в попытке снизить курс национальных валют, удешевить свою продукцию и тем самым увеличить экспорт.
Перед началом встречи в Сеуле канцлер Германии Ангела Меркель высказалась против предложения США искусственно ограничить значение торгового баланса стран G20. Эта мера не выгодна странам-экспортерам, особенно Германии и Китаю.
«Германия не станет поддерживать достижение количественных целей. Конкурентоспособность страны «должна иметь возможность выражаться также в ее экспорте», – убеждена глава правительства ФРГ. Вместе с этим Меркель позитивно отозвалась об экономической политике Китая в Европе, который, по ее оценке, «является надежным спутником нашей бюджетной политики». Участие КНР в поддержке Греции и Португалии показывает, что Пекин «испытывает доверие по отношению к европространству».
Что касается России, то она также «выразила обеспокоенность попытками ряда стран ослабить свои валютные курсы с целью стимулирования экономики без согласования с другими партнерами». Источник в российской делегации на саммите G20 считает, что «такие шаги приводят к повышенной нервозности среди участников рынка и волатильности котировок ведущих валют, порождая опасения о начале «валютных войн» в международном масштабе», сообщает ИТАР-ТАСС.
По мнению министра финансов РФ Алексея Кудрина, решения об ослаблении валюты в любом случае не должны приниматься в одностороннем порядке. Отвечая на вопрос о возможности начала «валютных войн», он согласился, что «проблемы могут обостриться и риски есть».
«Если страны будут искусственно ослаблять валюту, это может привести и к другим изменениям, поэтому надо найти общий путь и не делать за счет одной страны лучше другим», – цитирует Кудрина «Интерфакс». При этом он заметил, что «Россия серьезно не страдает ни от политики США, ни от политики Китая».
Говоря о возможных итогах встречи «большой двадцатки», министр сказал, что в Сеуле будет достигнуто соглашение о необходимости двигаться к гибкости валютных курсов. Пока достигнута договоренность, что «эта политика станет основной», добавил он. Какого бы то ни было конкретного решения принято не будет, предполагается лишь «дать старт «дорожной карте».
Международный валютный фонд (МВФ) и министры финансов стран G20 к следующему саммиту проработают эти вопросы. «Главное предложение – по текущему счету (по установлению количественных ограничений текущего счета платежного баланса стран - прим.), оно мне кажется интересным, но есть и другие, по другим количественным показателям – дефицит, долг. Параметры, близкие к Маастрихтским соглашениям», – уточнил Кудрин.
Главным же результатов саммита, который завершится в пятницу, 12 ноября, станет «обсуждение позиций, это будет серьезный задел, чтобы в дальнейшем найти решения», заключил министр.