«Одним словом: чудо. Настоящее чудо. Мы готовились к этому очень долго, верили и ждали. Но четкой уверенности в победе у нас не было», - так прокомментировал газете ВЗГЛЯД правозащитник Леонид Райхман свою победу в Комитете ООН, признавшего незаконным добавление окончания «с» к фамилиям в латвийских паспортах. Комитет ООН по правам человека удовлетворил иск бывшего сопредседателя аналогичного латвийского комитета Леонида Райхмана против государства, в котором тот требовал отменить обязательное добавление окончания «с» к фамилиям и именам в паспортах латвийских подданных, сообщает ИТАР-ТАСС.
Согласно этому решению балтийская республика теперь обязана не только устранить нарушения в отношении Райхмана, но и принять необходимые меры, включая изменения в законодательстве, чтобы схожие нарушения не повторились в будущем.
По словам юриста Алексей Димитров, который выступал в поддержку Райхмана, Комитет ООН по правам человека признал, что изменение имени и фамилии заявителя в официальных документах является произвольным вмешательством в частную жизнь и нарушает статью 17 Международного пакта о гражданских и политических правах.
«Решение Комитета ООН является окончательным и не подлежит обжалованию. Теперь Латвийская Республика обязана устранить нарушение в отношении Леонида Райхмана, а также принять необходимые меры, включая изменения в законодательстве, чтобы схожие нарушения не повторились в будущем. В течение 180 дней правительству необходимо отчитаться о выполнении решения», - указал Димитров.
Газета ВЗГЛЯД связалась с непосредственным участником скандала юристом и правозащитником, экс-главой Латвийского комитета по правам человека Леонидом Райхманом.
ВЗГЛЯД: Леонид Ильич, вы занимаетесь так называемым делом «Райхман против Латвии» с 2004 года. Вам отказывали в разрешении использовать свое имя и фамилию в официальных документах без латышского окончания «с». Сегодня произошло то, за что вы боролись 6 лет. Для вас это большая победа?
Леонид Райхман: Победа для меня значит очень много. Одно время я был сопредседателем Латвийского комитета по правам человека. И как нормальный правозащитник я всегда упирался в такие язвы, как принудительная смена фамилии и имени.
ВЗГЛЯД: Расскажите историю вашего успеха.

Леонид Райхман держит документ о выигрыше суда в руках (Фото: bns.lv)

Л.Р.: Мы подавали иски в суды, но у нас в Латвии выиграть такое дело очень сложно, поэтому это вышло на международную поверхность. Но на ней рассмотрение проходит сложно, долго и так или иначе это чего-то стоит, в частности огромного количества времени. Причем нет никаких гарантий, что результат будет справедлив.
В Латвии треть граждан – это не латыши, это русскоговорящие люди из славянских стран: Белоруссии, Украины, России. На каком языке они общаются? Может быть, сейчас уже немного на английском, но в основном – на русском. Мы с моим коллегой, другом Алексеем Димитровым, ныне – сопредседателем Латвийского комитета по правам человека, вздохнули, ударили по рукам и начали борьбу за фамилии и имена. Мы советовались с экспертами, и через три года борьбы в судах Латвии мы вышли на международный уровень.
ВЗГЛЯД: Почему вы решили бороться за свою настоящую фамилию, без приставки к ней буквы «с»?
Л.Р.: Я родился в Латвии, но мне пришлось проходить натурализацию, потому что мой отец был капитаном первого ранга и служил на подводной лодке. В 1955 году он уволился из флота, но почему-то властями было решено, что мы с ним появились в Латвии позже. Не буду вдаваться в подробности, скажу так: я остался без гражданства, несмотря на то, что я родился здесь. И таких, как я, было немало.
Когда я все же получил паспорт, то заявил, что хочу иметь запись в документе «Леонид Райхман» без всяких дополнительных букв. Мне ответили: у вас никаких проблем с самосознанием быть не должно, потому что на четвертой странице написано «Леонид Райхман».
А теперь я задам вам вопрос, как прохожему на улице: если вы спросите у кого-то паспорт, вы будете лазить по нему дальше, чем первая страница, где находятся вамилия, имя и фотография?
ВЗГЛЯД: Думаю, нет.
Л.Р.: Конечно. А кому это надо? Отмечу, что моя работа, правозащитника, подразумевает много переездов. В определенный момент я оказался в Венгрии в Будапеште, где работал в известном Европейском центре по правам цыган. После этого были проекты в России, в Украине. И каждый раз, когда я покупал билеты на поезд или самолет, я просил: не могли бы вы написать в данном транспортном документе мою фамилию с четвертой страницы. На меня поднимали взгляд и смотрели, трезвый ли я.
Когда я переезжал в Лондон, я должен был «закрыть» мобильный телефон. Придя в компанию, я опять же выразил желание, чтобы в официальном документе прописали мои настоящие имя и фамилию. Но сотрудница, сделавшая вид, что не поняла по-английски, хотя я уверен, что она все поняла, пригласила менеджера (сделано это было для официоза). Он сказал мне: мы не хотим, чтобы у вас возникли проблемы, так же, как мы не хотим, чтобы проблемы возникли у нас. И написали все с буквой «с».
В Лондоне я пытался открыть банковский счет: я также предложил свою родную фамилию. Мне ответили: «никогда, ни при каких условиях, это Англия, сынок, и здесь такие вещи не пройдут. Иди, куда хочешь, добивайся, как хочешь, но шансов у тебя ноль».
И вот я накопил из разных стран отказы. И мы с Дмитровым подали заявление в Комитет ООН, что нет никакой возможности пользоваться своей фамилий.
А ведь она имеет большую историю: в Японии воевал мой отец, также воевал и мой дед. Я докопался даже до прадеда (он был из Витебской области). Все эти люди носили фамилию Райхман и никаких «Райхмансев» не было. Никто меня не спросил, хотел бы я иметь фамилию Райхманс и имя Леонидс. А государство заставило. Вот оно какое, полуфашистское. Что захотят, то и решат.
ВЗГЛЯД: В связи с вашей победой в суде латвийское законодательство ждут изменения. В частности, Алексей Димитров высказался, что будут внесены поправки к Закону о государственном языке. Вы повлияли на ход истории. Как прокомментируйте это?
Л.Р.: Одним словом: чудо. Настоящее чудо. Мы готовились с Лешкой к этому очень долго, верили и ждали. Но четкой уверенности в победе у нас не было. Мы играли в бумажный бадминтон: мы посылаем документ, ООН отвечает, государство вставляет комментарий. И не было никакой уверенности, что члены ООН будут связываться с какой-то фамилией.
ВЗГЛЯД: Как думаете, что будет дальше?
Л.Р.: Мечтаний никаких нет. Что-то сейчас предположить невозможно, это первое дело, которое мы выиграли, и как отреагируют власти мне абсолютно непонятно.
У Латвии есть 180 дней для реакции и внесения каких-то поправок. Понимаете, государство нарушило закон: сначала оно подписало документ о защите граждан, а потом нарушило статью. Так вот у руководства страны есть шесть месяцев, для того чтобы подумать, какие меры они хотят предпринять для исправления ситуации.
И тут начинается барабан: власти будут предъявлять мне «козу», и опять начнется бумажный пинг-понг. Кроме того, они могут сделать так, что решение будет касаться только одного меня. И вообще, они могут заявить, чтобы переоформление документов будет осуществляться за мой счет. А документов немало: водительские права, паспорт и так далее. Но я-то в изменении фамилии не виноват, я ничего не терял.
Шанс, что государство захочет сделать какое-то изменение в законе, минимален. На самом деле мы не первые, кто подавал иски, в которых излагал нежелание менять фамилию. Дела были, но они либо терялись, либо были проиграны. И если с паспортом отмена изменения фамилии прокатит, то в других инстанциях пошлют на три буквы: что, какое там решение, какого ООН?! Чиновники увидят, что паспорт поменяли, и чтобы поменять остальные документы, они предложат заплатить.
О будущем: я намерен сделать паузу, потому что «теннисный шарик сейчас на стороне государства». Если будет возможность, пока государство думает, как быть дальше, я встречусь с депутатами, благо там не все фашисты. Они уже будут решать, хотят ли они как-то продвинуться дальше, нажать на закон.
ВЗГЛЯД: Насколько известно, решения ООН не имеют обязывающей силы, а носят рекомендательный характер. Вы не боитесь, что власти Латвии проигнорируют решение Комитета ООН?
Л.Р.: Я ничего не боюсь. Щелкнуть по носу всей этой компании – это уже хорошее дело. Насчет рекомендательного характера: это и так, и нет. Если государство за отведенный срок не сделает ничего, то у ООН все-таки есть так называемые доклады по странам. На рассмотрении отчетов члены организации откроют документ и скажут: слушайте, негосударственные ассоциации написали, что власти Латвии проигнорировали наше решение. После этого могут быть введены какие-то санкции, например, торговые.
ВЗГЛЯД: Расскажите, как повлияет ваша победа в суде на социальное и юридическое положение русскоязычного населения в Латвии в целом?
Л.Р.: Никак. Как юрист, как правозащитник, заявляю, никакого угнетения русскоговорящих людей в Латвии нет, если вы это имеете в виду. Латвия – маленькая европейская страна, и такого безобразия, как, например, в Киргизии, там никогда не произойдет.
ВЗГЛЯД: Как ощущает себя страна экономически и социально?
Л.Р.: Ситуация серьезно разболтана кризисом и тем, что народ из Латвии отъехал. В данный момент я нахожусь в Англии и вижу, что сюда едет много людей. Люди хотят есть и хотят, чтобы их дети были здоровыми. Сейчас стали больше обращать внимания на материальные вещи.