Мэрия Гданьска распорядилась выселить генконсульство России за долги по аренде сразу после того, как Арбитражный суд Петербурга выдал такое же предписание польскому консульству. Российская сторона настаивает: в деле «нет политики», а есть 20-летний долг, накопившийся по вине самих поляков. Подобный казус является далеко не уникальным в мировой практике. Власти польского города Гданьска потребовали от Москвы выплатить долги по аренде зданий, в которых сейчас располагается генконсульство России. Городское руководство обратилось «от имени государственного казначейства к российскому консульству о возврате просроченной арендной платы»,&В поясняется в сообщении, опубликованном в среду на сайте&В Польского культурно-делового центра в Калининграде.
Там же отмечается: «Пресс-служба (польского) МИДа сообщила, что до сих пор оплат не производилось, потому как в течение почти 10 лет длились двусторонние консультации по вопросам комплексного урегулирования правового статуса польской дипломатической недвижимости в России и российской дипломатической недвижимости в Польше».
При этом директор департамента казначейства в городском управлении Гданьска Томаш Лехович заявил: предложение платить за бездоговорное использование недвижимости на ул. Батория, 15, было направлено в генконсульство России в Гданьске еще летом прошлого года. Однако, по его словам, ответ на эти предложения до сих пор не последовал.
Очевидно, что мэрия Гданьска внезапно «вспомнила» о долгах за аренду после аналогичной истории, имевшей место накануне. Во вторник Арбитражный суд Санкт-Петербурга и Ленинградской области принял решение удовлетворить иск петербургского ГУП по обслуживанию иностранных представительств «Инпредсервис»,&В взыскать с генконсульства&В Польши за неуплату аренды 74 млн рублей и предписал освободить здание. В посольстве Польши в Москве тогда заявили, что постановление суда&В идет вразрез&В с положениями Венской конвенции о консульских сношениях 1963 года.
«В течение последних лет отвергали предложения»
В МИД России не замедлили с реакцией на «симметричный ответ» Варшавы.
«К сожалению, польская сторона в&В течение ряда последних лет неоднократно отвергала наши предложения обсудить в&В комплексе все нерешенные вопросы, касающиеся недвижимости: российской&В – в&В Польше и&В польской&В – в&В России», – говорится в&В комментарии Департамента информации и&В печати МИД России, который цитирует РИА Новости.
В российском внешнеполитическом ведомстве напомнили: проблема возникла далеко не вчера, а точнее, более двух десятилетий назад – и возникла по вине польских властей. Дело в том, что в 1993 году Польша в&В одностороннем порядке расторгла соглашение, которое в свое время подписали МИД СССР и Польской народной республики – о&В взаимном освобождении от&В оплат за&В наем служебных и&В жилых помещений посольств и&В консульств.
Что же касается ситуации с польским генконсульством в Северной столице, то, как констатировали в МИДе, «все эти годы администрация Санкт-Петербурга пыталась решить с&В генеральным консульством вопрос об&В урегулировании арендных отношений».
Генконсульство Польши в Петербурге более 20 лет не платит аренду, подчеркнул в комментарии ТАСС руководитель юридической группы ГУП по обслуживанию иностранных представительств «Инпредсервис» Алексей Черных.
В МИДе констатируют: неоднократные обращения «Инпредсервиса» «в&В адрес польской стороны ею игнорировались, что, по&В всей видимости, и&В вынудило» арендодателя в июле прошлого года подать иск в Арбитражный суд.
«Никакого политического контекста тут нет, – пояснил Алексей Черных и добавил, – ситуация с незаконным владением и пользованием зданиями у нас в городе только с генконсульством Польши».
Не более Того
Заметим, что закрытие посольства или консульства из-за задолженностей по аренде, хотя и нередкое явление, но, как правило, ассоциируется с дипломатией стран третьего мира.
К примеру, в 1991 году руководство Гайаны – небольшого южноамериканского государства, сославшись на финансовые соображения, отказалось от аренды здания для посольства в Москве и снизило свое представительство до уровня консульства, которое по тем же самым причинам было закрыто через три года.
А в январе 2002 года мидовское управление по обслуживанию дипкорпуса сообщило: «Многие посольства имеют перед нами хроническую задолженность, и поэтому мы снижаем их потребности: переводим на меньшие площади, в том числе и в квартиры, а посольства Уганды, Нигера, Буркина-Фасо, Руанды и Того даже были закрыты». И если посольства Руанды, Уганды и Буркина-Фасо вновь заработали, то Нигер и Тоголезская Республика все еще не восстановили свои представительства в Москве.
Зедельмайер и Швеция против России
Впрочем, российско-польский «арендный» казус – это не что-то уникальное. Скандалы с европейскими соседями из-за российской дипломатической недвижимости случались и ранее.
Напомним, в Швеции продолжается тяжба по поводу здания российского торгпредства. Последний по времени акт судебной драмы имел место в ноябре прошлого года – тогда Москва в очередной раз обжаловала решение шведского суда первой инстанции о принудительной продаже дома торгпредства с молотка.
Запутанное дело тянется с 2010 года. Инициатором процесса стал германский бизнесмен Франц Зедельмайер. Еще в 1998 году он выиграл иск против России в стокгольмском Международном коммерческом арбитраже (суд решил, что немец имеет право на компенсации свыше 2 млн евро инвестиций, потерянных им в 1990-е годы при попытке организовать охранный бизнес в Петербурге) – и теперь добивается ареста российского госимущества в Швеции.
Дом, который «арестовали» по требованию Зедельмайера, был&В продан&В с аукциона за 12 млн крон, или 1,4 млн евро, 12 сентября. Однако Россия&В не признает&В легитимности торгов и неоднократно пыталась оспорить действия шведских властей.
В частности, МИД&В обратил внимание властей Стокгольма&В на то, что «все активы РФ на территории Швеции являются собственностью (российского) государства и используются в целях, на которые распространяется как государственный, так и дипломатический иммунитет».
Шведский Верховный суд ответил на это, что «разделяет понятия государственного и дипломатического иммунитетов». К тому же, добавили судьи, «большинство пользующихся жилым домом лиц не имеют дипломатического статуса».
В итоге каждая из сторон осталась при своем мнении, и ситуация напоминает патовую.
Noga оставила след
Обстоятельства тяжбы из-за арестованного дома торгпредства заставляют вспомнить и другое, более громкое, но не менее долгое дело – о претензиях швейцарской экспортно-импортной фирмы Noga к России. В том случае также не обошлось без участия Стокгольмского арбитража.
1 февраля 1997 года эта международная инстанция в обеспечение иска компании Noga вынесла решение, в соответствии с которым долг России фирме был оценен в 23 млн долларов. Три года спустя тот же суд в обеспечение иска принял решение начать аресты средств на российских счетах за рубежом.
18 мая 2000 года уже другой суд – трибунал Парижа – наложил обеспечительный арест на счета Банка России и почти 70 российских учреждений и компаний, в капитале которых участвует российское государство. Среди них, заметим, были посольство России во Франции и генконсульство в Париже. Тогда руководство нашего посольства поясняло западным юристам, что блокирование банковских счетов российских учреждений является грубым нарушением Венской конвенции о дипломатических сношениях от 1961 года. Сотрудникам МИД и чиновникам российского Центробанка тогда удалось отбиться довольно быстро – 6 июня 2000 года в Париже состоялось первое слушание дела по искам посольства России во Франции и ЦБ, и уже 13 июня банковские счета были разморожены.
Но, как известно, на этом дело не завершилось. В том же 2000 году французские власти, исполняя требование компании Noga, наложили арест на российский парусник «Седов», зашедший во французский порт Брест. А год спустя швейцарская компания предприняла попытку арестовать российские самолеты, выставленные на авиасалоне в Ле-Бурже. Решающая судебная тяжба между Россией и швейцарской фирмой&В завершилась в пользу РФ&В в январе 2009 года.
Но, заметим, что в 2012 году экипаж все того же парусника «Седов» принял решение не заходить в шведский порт Гетеборг. Дело в том, что судну продолжает угрожать арест, но на сей раз по другому делу – по упомянутому выше иску господина Зедельмайера.