Всеправославный собор должен был собраться впервые более чем за тысячу лет, но всеправославным не стал. Причем отсутствие представителей РПЦ – хотя и крупнейшей поместной церкви, но «равной среди равных» - стало принципиальным с точки зрения той самой «демократии», которую не к месту понимали организаторы. Но в чем суть разногласий в православных рядах? Не пора ли констатировать очередной раскол? В воскресенье завершилось совещание на острое Крит, которое его организаторы и участники по ряду причин именуют Всеправославным Собором. В нем принимали участие десять из четырнадцати поместных православных церквей, тогда как Антиохийская, Болгарская, Грузинская, и Русская православные церкви мероприятие проигнорировали.
У Антиохийской и Иеруслаимской церквей имеет место давний спор о канонической принадлежности Катара. Спор этот зашел настолько далеко, что две поместные церкви разорвали друг с другом евхаристическое общение. А поскольку вопрос Катара в повестку критского мероприятия не вошел, антиохийцы от поездки в Грецию отказались. Следом к «бойкоту» присоединилась Болгарская, потом Грузинская и, наконец, Русская церковь, по настоянию которой, кстати, место проведения Собора было перенесено на Крит из Стамбула – патриархия учла вопрос резкого обострения отношений России и Турции из-за сбитого в небе над Сирией Су-24, повлекшей гибель двух российских военных. Проигнорировать собор планировали и сербы, но передумали буквально в последний момент.
Данный Собор не рассматривал вопросы догматики и каноники. Документы, представленные на подпись, в основном касались роли православия в мире, отношения церквей с современным обществом и иными неправославными конфессиями. Несколько богословов из отказавшихся участвовать церквей усмотрели в них ряд неточностей и неоднозначных формулировок, но устраивать дополнительное совещание для внесения кардинальных правок в оргкомитете, то есть – Вселенском Патриархате отказались. Это и послужила причиной того, что мероприятие прошло в «урезанном» составе.
По итогам Собора делегаты выступили с коллективным итоговым обращением, которое было опубликовано на официальном сайте Всеправославного собора. Представители Московского Патриархата уже заявили, что внимательно ознакомятся с содержанием документа и в ближайшее время подготовят официальный ответ. Некоторые российские эксперты выступили чуть более оперативно и уже оценили послание Собора как «настораживающее». Так, глава экспертного совета Всемирного русского народного Собора Александр Руднев заявил: «Предложение состоявшегося Собора на Крите провозгласить Собор в качестве постоянно действующего регулярного института, сопровождающееся заявлением о том, что «православные поместные церкви - это не конфедерация церквей», выглядит весьма настораживающим, поскольку комбинация этих двух тезисов плохо согласуется с традиционными представлениями о единстве православия на основе симфонии поместных церквей, единодушие которых по принципиально важным вопросам имеет, прежде всего, духовную природу».
Проще говоря, эксперт усмотрел попытку создать некий «верховный соборный орган» над всеми Поместными Церквями, хотя их предстоятели изначально равны друг перед другом. При этом они имеют всю полноту канонической власти в рамках своей юрисдикции и не вторгаются в чужую. Новый же «соборный орган» претендует на вмешательство в те вопросы, которые традиционно решаются внутри той или иной церкви. В светской политологии это бы оценили как покушение на полномочия местной власти со стороны нелегитимного наднационального органа.
Всего данное послание состоит из двенадцати тезисов, что можно расценить как намек на двенадцать тезисов Символа Веры – основной молитвы, которая определяет, во что верит православный христианин. В нем кратко обрисовываются итоги принятых ранее документов, касающихся семьи и брака, прав человека, положения христиан на Ближнем Востоке, отношений Православной Церкви с иными конфессиями и с наукой, а также осуждение религиозной нетерпимости и фанатизма. И пока РПЦ готовит официальный ответ, стоит отметить, что ряд положений послания действительно далеки от реальности. Например, в первом же пункте документа говорится: «Главным приоритетом Святого и Великого Собора было провозглашение единства Православной Церкви». Если вспомнить полемику Антиохии и Иерусалима, то провозглашать единство всечестные предстоятели явно поторопились.
В том же пункте ниже можно найти и такие слова, обеспокоившие ряд православных экспертов: «Православная Церковь выражает свое единство и соборность в Соборе. Соборность определяет организацию, принятие решения и выбор своего пути. Православные Поместные Церкви являются не конфедерацией Церквей, но Единой Святой Соборной и Апостольской Церковью». Если учесть, что на мероприятии не было четырех поместных церквей, с принципом соборности все сложилась, мягко говоря, не идеально.
При этом представители Вселенского патриархата, объявляя Собор состоявшимся именно в качестве Всеправославного, сделали довольно провокационное заявление о порядке принятия итоговых документов. «Вы прибыли из демократической страны, где от каждого ожидают, что он проголосует. К сожалению, в любой демократической стране не все приходят голосовать. Означает ли это, что голосование, прошедшее демократическим путем, не действительно?», - так архиепископ Телмисский Иов прокомментировал разногласия о «всеправославности» мероприятия. То есть, сравнил процедуру Собора с политическими, светскими избирательными процедурами, что для епископа по определению некорректно. Тем более, что решения на Соборе принимаются и вступают в силу только в случае единогласного одобрения со стороны представителей всех поместных церквей. В противном случае постановления теряют свою легитимность и по определению не имеют статуса всеправославных.
По поводу данного заявления уже высказался замглавы Отдела внешних церковных связей Московского патриархата протоиерей Николай Балашов: «Я понимаю, что атмосфера на Крите напряженная, и общаться с журналистами утомительно... Но в Церкви ведь нет демократии, с самого первого века, - и не будет. Демократия – это власть народа, а в Церкви власть принадлежит Богу. Любой уважающий себя демократ спросил бы самого владыку Иова, на какой срок он избран и когда срок его полномочий истекает. Ведь с точки зрения демократа любая несменяемая власть – это плохо. И женщин у нас на работу епископами не берут – какая уж тут демократия».
Меж тем, нужно понимать, что сравнения с политическими процедурами хотя и некорректны, политика действительно успела вступить в эту игру. Вселенскому патриарху Варфоломею необходимо было заявить, что Собор состоялся, был именно Веправославным и именно под его, вселенского патриарха, руководством, – пускай даже эти заявления далеки от действительности.
Отсюда, кстати, и опасения по поводу того, что Собор планируется сделать постоянным органом для всех поместных церквей с постоянным же и несменяемым председателем – Вселенскиv Патриархом. Здесь уже вырастает опасность не только для «соборности» Собора, но и для соборности всей Православной церкви с равенством епископов и первенством вселенского патриарха только «по чести». Фактически, патриарх Варфоломей хочет таким образом опосредованно стать «самым главным патриархом». Или «восточно-христианским Папой», если хотите. Об этих намерениях говорил и ультимативный подход к одобрению соборных документов (то есть, в том виде, в котором они выносились на обсуждение), и отказ организовать предварительное совещание с целью решения проблем, препятствующих всеобщему участию в Соборе поместных церквей, и другие особенности регламента мероприятия.
Если Вселенский патриархат продолжит политику навязывания своей воли другим предстоятелям и церквям, то легитимность «нового органа Церкви» быстро упростится до нуля. Особенно в условиях отсутствия «кворума» на острове Крит, где было представлено «православное меньшинство» - и по числу верующих мирян, и по числу духовенства и епископата. То есть, если вернуться к словам Константинопольского архиепископа Иова о сравнении Собора с «демократическими выборами», легитимность решений, принятых на греческом острове, тем более вызывает сомнения. Ведь представители большинства (причем, абсолютного) не согласились с самим фактом проведения Собора в том формате, в котором это предложил сделать Вселенский патриархат.
Теперь необходимо дождаться официального ответа богословов из Московской патриархии, чтобы говорить о возможных последствиях этого «критского решения». Однако опасения по поводу раскола между поместными церквями можно прокомментировать сразу – раскола не будет. Хотя бы потому, что Собор не затрагивал вопросов догматики, то есть, основ православного вероисповедания. Разногласия же по социальным, политическим и организационным вопросам для православной церкви глубоко вторичны. «Надлежит быть и разномыслию между вами», - гласит послание апостола Павла к коринфянам.
Это, впрочем, не отменяет того, что некоторое напряжение между явившимися и неявившимися на Собор поместными церквями определенно усилилось.