Заявление главы МВД Германии Ханса-Петера Фридриха о  необходимости введения временного пограничного контроля внутри Шенгенской зоны громом среди ясного неба не  стало. Неудовольствие европейских «тяжеловесов» излишне прозрачными границами с  Грецией и  отчасти с  Италией зрело давно. Однако никто не  ожидал столь жесткого выступления главы МВД после совсем свежего доклада заместителя официального представителя правительства ФРГ Георга Штрайтера, в  котором он  заявлял о  преданности Германии идеалам  ЕС, в  целом, и  свободному передвижению между государствами, в  частности.Однако реплика немецкого министра внутренних дел прозвучала практически в  унисон с  недавними заявлениями президента Франции Николя Саркози, который в  запале предвыборной борьбы предложил «временными мерами» не  ограничиваться, а  вернуть полноценный пограничный контроль на  всем протяжении французских границ. Несмотря на  восторг комментаторов, предвыборная находка, кажется, не  сработала. Социалисты с  Олландом во  главе, рейтинг которого неуклонно опережает поддержку Саркози, сказали что-то о  «наивных фантазиях». Лидер правого Национального фронта Марин Ле  Пен, голоса которой, по-видимому, пытался заполучить Саркози, ненавязчиво напомнила действующему президенту о  его традиционной поддержке большинства евроинтеграционных перспектив, на  фоне которой «предвыборное поправение» выглядит не  очень искренним, пишет Comments.UA.Впрочем, предвыборные обещания Саркози и  не  слишком уверенные и  согласованные сентенции германского правительства  — далеко не  первая попытка совладать с  потоками нелегальных мигрантов внутри ЕС. Пионером в  этом деле стала Дания, которая без громких анонсов подобный контроль в  прошедшем году уже вводила  — якобы с  целью улучшения борьбы с  международной преступностью. Впрочем, злые языки не  без оснований утверждают, что пограничные посты, без предупреждения начавшие работу на  границе с  Германией, тешили око не  так суровых датских полицейских, как членов ультраправой Народной партии, на  чьи голоса в  грядущих выборах рассчитывали правящие политики.Несмотря на  усталость от  нелегальных мигрантов, подавляющее большинство европейских политиков отказываться от  шенгенских соглашений не  готово. Оптимистически настроенные деятели надеются на  позитивные результаты «сто первого последнего предупреждения», сделанного Афинам в  начале марта на  встрече глав правительств Австрии, Греции, Германии и  Нидерландов. Греция, через границы которой ежегодно, по  разным оценкам, просачивается от  100 до  180  тыс. нелегалов, что составляет до  90% от  общего потока, пообещала радикально исправить ситуацию уже до  июня.Но  в  это верится с  трудом  — даже, несмотря на  выделенные ЕС  250  млн. евро «на  укрепление периметра». Виной тому целый ряд причин  — от  протяженных сухопутной и  морской границ до  особенностей функционирования греческих госорганов и  настроений самих греков. Для примера: в  ответ на  решение правительства построить 30  центров для содержания нелегалов до  их  дальнейшей отправки восвояси жители одной из  деревень, где подобный центр предполагается построить, взялись сооружать баррикады, готовясь до  конца стоять за  «малую родину».Германия, Австрия и  Финляндия тем временем обсуждают возможность возобновления пограничного контроля для прибывающих из  Греции. Пока такое решение не  принято, но, по  словам очевидцев, в  немецких аэропортах участились полицейские проверки пассажиров греческих бортов.Однако, несмотря на  «греческие трудности», злорадные комментарии о  скорой «смерти Шенгена», похоже, преждевременны. Взвешенно настроенные политики внутри  ЕС, особенно из  числа тех, у  кого в  ближайшие полгода выборы не  предвидятся, призывают соотнести расходы на  возобновление полноценного пограничного контроля с  расходами на  выдворение нелегалов. А  заодно напоминают, что злонамеренные террористы не  испытывают трудностей с  перемещением на  территорию стран, к  Шенгену не  принадлежащих, таких как Британия.Для самой Греции, по  крайней мере, в  ближайшей перспективе, исключение из  Шенгенской зоны может оказаться не  такой уж  и  страшной угрозой. Афины, принявшие решение ударить по  финансовому кризису увеличением туристического потока, получат возможность отменить либо довести до  состояния простой формальности визовый контроль для приезжих из  многих стран, в  том числе из  России и  Украины. При этом в  силу экономических трудностей Греция останется для мигрантов транзитной страной  и, можно предположить, будет негласно способствовать скорейшему освобождению своей территории, не  слишком заботясь о  святости границ северных соседей. И  дело отнюдь не  в  желании насолить: по  оценкам Греческого фонда европейской и  иностранной политики, при 11-миллионном населении в  стране насчитывается 1,1  млн. иммигрантов, причем около 400  тыс. из  них не  имеют никакой регистрации. Самостоятельно с  таким наплывом не  справится ни  экономика, ни  госструктуры республики.В  свою очередь для Шенгенской зоны отказ от  Греции будет равносилен признанию, что Единая Европа рухнула под наплывом мигрантов так  же, как в  свое время Римская империя под ударами варваров. С  очевидными последствиями вроде дальнейшего роста ксенофобии и  окончательного краха политики мультикультурализма. Тем более что на  Греции этот процесс не  остановится. Иммигранты будут оказывать все большее давление на  экономики и  социальные службы периферийных стран  ЕС, что лишь усилит и  без того немалый дисбаланс в  экономическом развитии союза в  целом и  в  конечном счете поставит под вопрос судьбу еврозоны.Можно предположить, что во  избежание этого апокалипсического сценария  ЕС примет комплекс жестких мер по  контролю трансграничного движения. Причем под давлением общественного мнения и  просто бюрократического стремления перебдеть эти меры отнюдь не  всегда будут адекватны угрозе. Для Киева такой поворот чреват если не  окончательным срывом, то  бесконечным затягиванием процесса либерализации визового режима, не  говоря уже о  его отмене. Просто потому, что правительства ведущих членов  ЕС будут рассматривать такое «закрытие» как условие выживания союза.