Когда мы слышим о стадионных концертах Ванессы Мэй или Ингви Мальмстина, мало кто задумывается о том, отчего у российских виртуозов гитары и скрипки нет подобных концертов.
Собственно, задуматься об этом нам не дают отечественные ТВ-каналы и FM-радиостанции. Ни малейшего повода. Между тем в России есть немало настоящих серьезных инструменталистов.
Как же они живут?
Тема инструментальной музыки и ее аудитории уж очень болезненна для музыкантов.
— Выпускать в нашей стране инструментальные альбомы каждый год вообще смысла нет! — огорошивает с ходу гитарист-виртуоз Дмитрий Четвергов, игравший с Гленном Хьюзом и Джо Линн Тернер, разогревавший великого Джо Сатриани. — Потому что нет индустрии как таковой, нет лейблов, которые занимаются инструментальной музыкой и делают на этом деньги. Есть имена — Энвер Измайлов, Иван Смирнов, Алексей Архиповский. Они могут себе позволить выпускать альбомы раз в год, и то на маленьких лейблах. Для любого музыканта самое главное — донести свою музыку до слушателя, не оставить ее в столе.
Многие мои знакомые музыканты крутятся как могут. Записываются на свои деньги в студиях, собирают музыкантов, выпускают за свой счет альбомы. В итоге не могут нигде даже выступить. Потому что «неформат». Пока мы не перейдем на капиталистический путь прогресса, ничего не изменится. Джо Сатриани, Стив Вай, Джефф Бек могут выпускать альбомы, ездить по миру и показывать свою музыку. Я же кручусь, делаю огромное количество разных проектов. Меня спрашивают, отчего я не выпускаю новую музыку. А как ее выпускать, если даже то, что записано и выпущено, никто не слышал?..
Действительно, найти в продаже альбомы отечественных инструменталистов почти невозможно даже в столице. Потому что они не продаются. Никто в убыток себе держать их на полках не собирается.
А почему не продаются? Нет традиции уважения к мастерству музыканта. Во многих странах вызывает уважение сама виртуозность мастера, его уникальное умение. У нас умение не стоит ничего — чаще всего выбор CD является импульсной покупкой, а эмоций инструментальное мастерство у нашего покупателя не вызывает.
Для гитариста уровня Дмитрия Четвергова где-нибудь в Америке нашлось бы немало работы помимо собственно концертов. Структура музыкального рынка для инструменталистов предлагает самые манящие возможности.
Скажем, запись инструментальных саундтреков для кинофильмов — вспомним хотя бы блистательную гитару Нейла Янга в фильме Джима Джармуша «Мертвец».
В России самым удачным примером такого рода до сих пор остается музыка скрипача Алексея Айги к фильму «Страна глухих». Однако системой приглашение виртуозов для записи музыки в кино так и не стало.
Скорее, это исключение.
А режиссеры предпочитают либо дешевые электронные коллажи, либо использование известных попсовых и рок-песен для завлечения публики.
Еще один возможный способ для отличного музыканта донести свою инструментальную музыку — сочинение фоновой музыки для магазинов, кафе и ресторанов.
В Америке это огромной емкости рынок, почти в каждой розничной сети играет специально написанная для нее фоновая музыка. У нас пока дошли до понимания такой необходимости совсем немногие.
Впрочем, ввод с 2008 года 4-й части Гражданского кодекса вполне может подстегнуть «понимание»: за проигрывание чужой музыки надо платить, и совсем немаленькие деньги.
Утвержденные в феврале прошлого года ставки РАО по сбору авторского вознаграждения за воспроизведение музыки посредством радиоточки или музыкального центра вполне существенны.
Скажем, ресторан от 151 места должен платить 8,1 тыс. рублей каждый месяц, боулинг-клубы — по 1 тыс. рублей за каждую дорожку, магазины от 1500 до 1800 кв. м платят 4,3 тыс. рублей ежемесячно, а площадью от 4000 до 4500 кв. м — 7 тыс. рублей ежемесячно. Даже парикмахерская или солярий должны платить 1,5 тыс. рублей в месяц.
Поневоле подумаешь — не проще ли заказать музыку один раз и больше ничего не платить? Тем более ежемесячно. Делать то, к чему давно пришли экономные американские и европейские ретейлеры и рестораторы. Правда, в России пока некому следить за тем, честно ли платят рестораны и солярии, — штата РАО на всю страну явно не хватает.
— Я делал множество разной рекламы, например музыку для рекламных роликов продуктовых сетей, — признается Дмитрий Четвергов. — Но для внутреннего использования магазины не заказывали ни разу. Зато я много раз слышал свою музыку, играющую в магазинах. Обычное пиратство, к сожалению. Основным заработком для меня остается сессионная работа на студии. Например, я сейчас работаю с Димой Колдуном — тут я не только музыкант, аранжировщик, но и саундпродюсер. Финансовый интерес для меня, самодостаточного музыканта, конечно, стоит на первом месте.
Ничто не ново под луной. Так и работа лучших музыкантов на студиях в качестве сессионных музыкантов для поп- и рок-звезд остается едва ли не самым прибыльным для них занятием.
Гитарные партии того же Четвергова можно слышать во многих песнях Алсу, Долиной, Киркорова, Орбакайте, Леонтьева, Аллегровой, Свиридовой и еще многих поп-звезд. Другой гитарный виртуоз — Дмитрий Малолетов — проработал немало лет в группах Николаева, Газманова, Пугачевой.
Любопытно, что на сцене и на экранах телевизоров под партии этих серьезных гитаристов прыгают совсем другие мальчики-попрыгайчики…
Собирать же собственную группу и играть свою музыку для нескольких десятков ценителей инструментальной музыки в прокуренном маленьком клубе — явный энтузиазм, граничащий с безумием.
Но всё же нашелся музыкант, который заявил, что для него главная цель и единственный источник дохода — собственные концерты собственной музыки. Им оказался виртуоз Иван Смирнов, один из лучших российских акустических гитаристов, возглавляющий квартет Ивана Смирнова.
— Я отказываюсь от сессионной работы. Мне часто звонят, предлагают. Но ставка всего 100 долларов, я лет 10—15 занимался этим, с тех пор — никогда. Там такие клиенты… Приходишь, тебе говорят, что нужна гитара, как во дворе играют. Но зачем тогда я? Отвечают, что нужна «моя рука». Зачем?! Это мука, это идиотизм. Начинаешь ненавидеть музыку. Я зарабатываю только концертами, больше ничем. Музыкант может обеспечить себя своей музыкой, если очень сильно захочет. Всё зависит от того, что он хочет от музыки. Вот если он собирается делать открытия…
Молодому человеку надо многое перетерпеть, если он захочет жить своей музыкой. Виртуозов сейчас много, идей мало! Музицируют как спортсмены — кто быстрее. Наедятся колбасы с пивом, а потом Листа играют наперегонки. Мы возим с собой на концерты сумки с компактами, но это скорее промо, чем заработок. А зарабатываем все-таки гонорарами с концертов. Гонорары невелики, это же некоммерческая музыка, не шоу-бизнес. Корпоративы бывают, но редко. У меня зять работает у Земфиры, я знаю, что у нее за корпоративы ставка от 50 до 100 тыс. долларов. А у меня рекорд — 5 тысяч, да и то всего один раз такое было. Так и живем. У меня ничего на книжке, нет машины и дачи. Правда, машины нет потому, что я не люблю их.
Вспоминается недавний разговор с Михаилом Зотовым, гендиректором «Нашего радио», о том, почему на нем нет инструментальной музыки. Отличный менеджер, вытащивший единственную рок-радиостанцию из финансового кризиса, он говорил, что хотел бы слышать на «Нашем радио» просто музыку. Но признавался, что не хватает смелости.
Когда мы были молодыми и продвинутыми, говорил Зотов, нам легко было ставить в эфир то, что хочется. Это сразу же объявлялось модным. Теперь, после пережитого кризиса, всё сложнее. Надо доказывать, что инструментальная музыка — это хорошо, это нескучно. Зотов уверен, что радиостанция придет к этому рано или поздно. Но пока, увы…
Есть только один по-настоящему коммерческий успешный инструменталист — Дидюля.
— На каждый стиль музыки, на каждый жанр найдется своя аудитория, — убежденно говорит «Частному корреспонденту» Дидюля. — Однако у нас нет института продюсирования такой музыки. Ее сложно продвигать. Написать музыку, как я могу судить по себе, довольно легко. Но донести до слушателя — невероятно сложно. Приходится тратить очень много времени и сил на то, чтобы качественно записать, донести до рекорд-лейбла, собрать свою команду, найти общий язык с большим количеством людей, юристами в том числе. Защитить свои права, организовать концерт. Это большая работа. Еще в далеком 2000 году Иосиф Пригожин рассмотрел в нашей музыке потенциал и выпустил наш первый альбом. Я учился профессионализму у него. Потом я всё взвалил на свои плечи, поэтому, может быть, мы чуть успешнее и удачливее, чем многие другие. Если вы зайдете на наш сайт и посмотрите концертный график, то далеко не каждая звезда шансона и поп-музыки так часто ездит по гастролям. И нам есть чем похвастаться. У нас всегда аншлаги, график расписан на полгода вперед. Есть любовь между зрителем и нами, но за этим стоит восемь лет работы, восемь успешных пластинок и множество концертов с полной выкладкой и абсолютной искренностью.
Услышать инструментальный рок или фолк можно практически только на концертах. Разве что лаундж-радиостанции поставят иногда композицию безымянного отечественного музыканта. Как та же Classic того же Дидюлю.
… Крепись, малыш, перебирающий сейчас струны, как Стив Вай или как Иван Смирнов.
Слушай, что рассказывают тебе взрослые дяди. И верь в лучшее.
