Сюжет сериала выдержан в стандартных рамках криминальной истории, в центре которой молодая и красивая главная героиня Ольга Дубинина, мстящая за убитого отца. Воплощение этого вполне динамичного действа было бы абсолютно форматным, не случись у погибшего отца крупной собственности именно в виде завода.

Тема завода мешает по-простому, по-профессиональному воплощать жанр. Завод — редкий объект внимания в нашей развлекательной культуре, а потому он не может восприниматься как чисто условный полигон для конфликта. Завод — слабое звено в наших представлениях о современной жизни. Кто знает, где эти самые заводы и что там творится? Если посмотреть телевизор, так никакие заводы уже не актуальны, кроме АвтоВАЗа. Сплошная постиндустриальная утопия.

Однако заводы имеют место, к тому же сплошь и рядом в чьей-то частной собственности. В «Захватчиках» именно завод является яблоком раздора и орудием мести. Молоденькая героиня рвется к обладанию этим учреждением. Поскольку сам момент перемены собственника в сериале предельно драматичен, зрителя невольно побуждают задаться вопросом о частной собственности на заводы в целом. Откуда она взялась, эта частная собственность, и как к ней относиться?

Роль дочери убитого бизнесмена, Ольги, играет действительно молодая актриса Дарья Чаруша. В начале сериала акцентировалось тинейджерское легкомыслие этой девушки при деньгах и без житейских обязанностей. Именно внезапное перекрывание крана денежных средств служит Ольге импульсом для узнавания реальности, кишащей проблемами. Убийство отца здесь — просто технология перекрывания крана. И как бы Дарья Чаруша ни пыталась изобразить страдания, святой гнев или отчаяние по поводу утраты отца, у нее это не получается. Внятно сыграна лишь злость и на первых порах растерянность девушки, неожиданно потерявшей возможность беспрепятственного прожигания жизни.

Такую героиню совсем не жаль. Сочувствовать ей как-то не хочется. И дело не только в уровне актерской игры. Начни эта самая Ольга по-американски без рефлексий заряжать оружие и разрабатывать какой-нибудь хитрый способ физического уничтожения главного злодея или злодеев, у меня не возникло бы никакого эмоционального дискомфорта. Все-таки Голливуд не случайно так держится за героев и героинь с пушкой в руке. Человек с оружием всегда не только агрессор, он рискует и собственной жизнью. Человек с оружием вершит свой суд, отказываясь от суда общественного, не веря в него или не желая перекладывать ответственность за отнятие жизни на какие-то внеличные структуры. А потому прямая классическая месть с оружием в руках — акция гражданского неповиновения общественным уловкам и условностям, акция индивидуалиста, указующего на неуниверсальность общественных законов и идущего против них. Человек с пушкой всегда прав и всегда герой.

Но Ольга в российских «Захватчиках» лишена этого безусловного героизма. И даже то, что ее пытаются засадить в тюрьму, не спасает дела. Ольга выходит на свободу ценой отказа от прав на собственность родителя. Но она желает вернуть себе утраченную собственность утраченного отца. И начинает долгую эпопею опосредованной борьбы за завод.

Какая-то беготня в желтых жилетах, какие-то акции какого-то протеста с приковыванием себя к рельсам, какая-то суета с акциями и акционерами. Рейдерская компания, куда втирается Ольга... Я темный человек и о рейдерах не разумею. Но то, как они выведены в сериале, рождает вопросы о том, почему благородная мстительница Ольга не корчится в судорогах отвращения, оставаясь наедине с собой после общения с рейдерами, которые владеют приемами отъема крупной собственности. Отъем завода как ряд грязных маневров показан достаточно неприглядно для того, чтобы обязать героиню хоть как-то реагировать, как-то оценивать сии темные силы, к которым ей приходится прибегать. Но самокопанием Ольги сериал не занимается.

В результате Ольга лишается и ореола героизма, и обаяния авантюристки. Ведь для авантюриста главное — его желание куда-то прорваться, чем-то завладеть, что-то поменять в мире в свою пользу. Никакой высокой фразеологии, никаких высоких этических мотиваций авантюристу не требуется — по откровенности своей позиции он так же чист, как и вооруженный мститель. Но сериал «Захватчики» изображает, что героиня делает не то, чего ей попросту хочется, а то, к чему взывает ее дочерний долг и чувство справедливости. Трудно верить в серьезность этой возвышенной нагрузки.

Мысленно героиню всё время хочется направить к психоаналитику, чтобы они попытались разобраться, чего девушке хочется по-настоящему — мести, денег или заводского хозяйства.

Виноват в этой непроясненности не сериал, сделанный не только грамотно, но и весьма увлекательно. Да и сама картинка — то железнодорожные пути, поросшие сорняками, то казенные старомодные конторы, то элементы заводских интерьеров — приятно разнообразит стандартный набор объектов для криминального жанра.

Однако «Захватчики» заходят в ту область, которая для нас еще не стала частью жанровой условности. Про эту область у нас пока не сложилось априорных договоренностей, ясных для всех и всеми принимаемых. Как относиться не просто к большой частной собственности, но к стадии ее рождения и передела — в нашем обществе так и не договорились. Этот вопрос замалчивается. Все делают вид, что он неприличен и задаваться им могут только самые замшелые коммунисты. Между тем это вопрос не обязательно о праве существования частной собственности на средства производства, но об эффективности воплощения данного, а вернее, взятого права.

Предшественником «Захватчиков» была «Охота на изюбря» по одноименному роману Юлии Латыниной. Там речь шла о металлургическом заводе, который у главного героя Извольского хотели нечестно отнять. Извольский в исполнении Александра Балуева вселял веру в то, что является правомерным хозяином предприятия. Не хотелось, чтобы у Извольского отобрали завод, — не потому, что он его законный владелец, а потому, что он умеет им управлять и не с луны на тот завод свалился, но что-то смыслит в производстве.

Ольга в «Захватчиках» аналогичного впечатления не производит. Свалилась она в эту сферу российского бизнеса из лондонского колледжа, что вполне аналогично луне. И, стало быть, завод как таковой ее точно не интересует — как не интересует и создателей сериала. Производственной драмой в кадре оказывается хитроумный процесс изъятия завода у одного собственника, с тем чтобы он попал в руки другого собственника.

Это нейтрализует любую моральную классификацию тех хозяев завода, с которыми идет борьба. Будь так называемый красный директор трижды убийцей и вором, а к Ольге всё равно нету доверия как к потенциальной хозяйке предприятия. Одного того, что завод принадлежал Ольгиному папе, кажется недостаточно для сочувствия намерениям героини. Ну отнимет она его обратно — именно отнимет, а не вернет, будучи, в сущности, весьма далека от заводских дел. И что дальше?

Одним словом, «Захватчики» невольно заставляют задаться вопросом о том, в чьи руки попадает крупная промышленная собственность в эпоху становления капитализма. Поскольку этот вопрос не проходил через серьезную авторскую интерпретацию в современном кино или телесериалах, он не может с ходу вписаться в чисто развлекательную структуру. «Захватчики», сами того не желая, начинают нагружаться функцией публицистической рефлексии. Вместо сериала о мести очередной красавицы очередным негодяям получается сериал о собственности и собственниках — все-таки полезное разнообразие на ТВ, которое не балует свою аудиторию подобной тематикой ни в каких форматах.