«Вооруженный конфликт с ядерной державой крайне неудобен, поэтому лучше работать изнутри, а уж если нужно в чем-то обвинить, повод всегда найдется», – так прокомментировал статью Владимира Путина о внешней политике руководитель центра изучения международных отношений Института общественного проектирования Валерий Егозарьян. Завершающая цикл предвыборных текстов Владимира Путина статья  «Россия в меняющемся мире», по мнению многих экспертов, возвращает в официальную внешнеполитическую риторику стиль и пафос 2007 года, когда была прочитана знаменитая Мюнхенская речь. Отношения между Москвой и Западом формально начали смягчаться только в 2010-м, уже после войны в Южной Осетии: слово  «перезагрузка» вновь вошло в политический лексикон.
Однако на фоне явного кризиса переговоров по ПРО «перезагрузка» вновь сменяется охлаждением: Владимир Путин, находящийся в шаге от победы на президентских выборах, выступает перед своими сторонниками со словами о невмешательстве в дела России извне и о новой борьбе за страну, а Дмитрий Рогозин, вице-премьер по обороне, говорит о том, что  проект создания «российского ДАРПА», фонда для заказа и сопровождения прорывных исследований в сфере ОПК, в скором времени будет представлен на рассмотрение президента и парламента.
О том, насколько обоснованны опасения российского руководства и к чему может привести победа республиканцев на президентских выборах в США, газете ВЗГЛЯД рассказал  руководитель центра изучения международных отношений Института общественного проектирования Валерий Егозарьян.
ВЗГЛЯД: Валерий Владимирович, стоит ли вообще говорить о том, что у России много врагов и т.д.? Это соответствует действительности?
Валерий Егозарьян: Не враги, конечно, а противники, конкуренты: в разных секторах, на разных направлениях, но везде идет борьба.
ВЗГЛЯД: Кажется, идеологическая борьба исчерпана после крушения СССР...
В.Е.: Нет. Я довольно часто общаюсь с западными коллегами и постоянно слышу о том, что у нас с ними  «разные системы ценностей». При этом в чем, собственно, различие этих ценностей, никто объяснить так и не смог.России постоянно предъявляются претензии относительно демократических норм. Но демократия, стоит помнить,  –  не цель, а инструмент достижения цели, она может быть разной в зависимости от истории и особенностей страны, одинаковы лишь институциональные основы. И в России они точно такие же, как и у наших критиков. При этом все мы понимаем, что демократия часто используется в политических целях, из-за чего само это понятие постепенно девальвируется.
Так что Владимир Путин совершенно прав. Манипулируют демократией достаточно.
ВЗГЛЯД: Речь идет о Сирии?
В.Е.: Да. Ситуация там все больше напоминает ливийскую. Путин совершенно справедливо отмечает, что убийство Каддафи, показанное чуть ли не всеми арабскими и западными СМИ, было совершенно первобытным, даже не средневековым. Над человеком просто издевались, на улице резали на куски. А в чем была вина Каддафи, и была ли она доказана?
И все это стало результатом голосования ООН по резолюции о запрете воздушных полетов над территорией Ливии. Больше в резолюции не было ничего.
ВЗГЛЯД: А сетевые технологии для революций  – это как-то к России применимо?
В.Е.: К любой стране применимо, вероятность такого развития событий чрезвычайно высока для любого государства. Вооруженный конфликт с ядерной державой крайне неудобен, поэтому лучше работать изнутри, а уж если нужно в чем-то обвинить, повод всегда найдется: вспомните примеры Слободана Милошевича и Муаммара Каддафи.
Как раз эти примеры и доказывают нам, что международная система уже не совсем адекватна. До сих пор никто не может объяснить, на каком основании исчезла Югославия, например. Кто вообще это разрешил?
ВЗГЛЯД: Может быть, стоит создать новую мировую архитектуру, раз старая не работает? В статье Путин довольно комплиментарно говорит о КНР: нет ли здесь попытки выстроить через Китай эту новую систему?
В.Е.: По ряду внешнеполитических вопросов позиция Китая совпадает с российской, есть у нас и общие проблемы (антитеррор, радикальный ислам, например), есть и схожие сложности: скажем, больная и для КНР тема сепаратизма. В Китае проживает более 50 национальностей, и проблема сепаратизма никогда не отходила на второй план. Кроме того, у нас с КНР огромная по протяженности граница, и не сотрудничать с Китаем просто невозможно.
Что же касается новой мировой архитектуры, то эта задача неоднократно озвучивалась, но никакой видимой альтернативы, устраивающей всех, нет. И потому стоит задуматься хотя бы о соблюдении тех правил, которые уже есть. Это все-таки лучше, чем жить вообще без правил.
Китай же считает себя самодостаточным государством, у них есть план развития, свой курс, и я думаю, что КНР будет действовать во многом совершенно самостоятельно, в перспективе работая с лояльностью части более мелких, региональных, игроков, особенно из стран Юго-Восточной Азии и Африки.
ВЗГЛЯД: Тем временем в США к власти могут прийти республиканцы. Это как-то повлияет на охлаждение отношений? Известно ведь, что демократы более пророссийски настроены. Что будет с  «перезагрузкой»?
В.Е.: Во-первых, я думаю, что мы не всегда правильно понимаем сам термин  «перезагрузка».  «Перегрузка»,  «reset» и  «перезагрузка» вовсе не означают одно и то же. И сами американцы, насколько я могу понять, не собирались начинать все с чистого листа. Во-вторых, Путина трудно обвинить в непоследовательности. Если он выиграет президентские выборы (в чем мало кто, по-моему, сомневается), он просто вернется к своей же стратегии. И вся новизна связана с тем, что премьер старался не комментировать внешнеполитические события.
И, наконец, в-третьих, когда в США у власти находятся демократы, они  «мягко стелят, да жестко спать»: всю открытость демократов России периодически приходится расхлебывать, как случилось в 90-е. Республиканцы в этом смысле нам удобней: они сконцентрированы на решении внутренних вопросов, они жестче и более откровенны вовне, и эта жесткость позволяет нам отвечать так же.
ВЗГЛЯД: Стоит ли ждать опасности с юго-востока? Средняя Азия, Афганистан  – насколько это направление для России опасно?
В.Е.:  Даже при Советском Союзе это направление было очень тяжелым, а сейчас и подавно все сложно и вряд ли будет упрощаться.
Обращу внимание на встречу Дмитрия Медведева с  президентом Киргизии Алмазбеком Атамбаевым: сложности постоянно появляются там, откуда их не ждешь. По опыту моего общения с западными коллегами могу сказать, что общее впечатление какого-то контроля над регионом совершенно ошибочно. Никто реально не представляет, что там происходит, и никто не в состоянии контролировать ситуацию и гарантировать стабильность.
Речь даже не об Афганистане. И в Казахстане, и в Узбекистане все держится только на уходящих лидерах, у которых нет политических наследников. Что там будет через пять лет, не знает никто. Нестабильна ситуация в Киргизии. Все спокойно в Таджикистане, но это спокойствие не отменяет многочисленных национальных, околонациональных и территориальных конфликтов внутри региона. Напряженность есть и между таджиками и узбеками, и между киргизами и узбеками, там же вся сложная ситуация вокруг Ферганской долины.
Я полагаю, что вмешиваться в дела Средней Азии не будут ни Россия, ни США, ни Китай. Что остается? Анализировать происходящие процессы и контактировать со всеми сторонами.