Почему-то я всегда робел перед педагогическими властями. Причем как-то странно и избирательно. Фраза: «А вот за такое можно пойти на объяснение в деканат» оставляла почти равнодушным. Выражение: «Дневник на стол, родителей в школу» уже отзывалась подколенной дрожью и непроизвольным вжиманием головы в плечи. Но когда тебе назидательно говорят: «Сейчас все дети пойдут играть, а Зайцев останется за столом, пока все не доест»... Да, это могло погрузить в пучины тяжкой экзистенциальной тоски. И кому какое дело, что толстый медлительный мальчик Кирюша Зайцев тогда и знать не знал про экзистенциализм. Теперешний-то я знаю...

Короче говоря, отправлялся я в детский садик почти как в детстве: «Не хочу-у-у-у! Не буду-у-у-у-у!» Но силы разума, правда в этот раз в лице жены, а не мамы, заботливо подталкивали: «Надо, Кирюшечка, надо...»

Судьба в очередной раз сыграла со мною злую шутку. Сначала мне было предложено путешествие в мое собственное детсадовское прошлое, потом – путешествие в будущее для моих детей. А выглядело все очень даже буднично – никакой машины времени не было и в помине, да и географически «Объект номер один» и «Объект номер два» оказались близки.

Время – замри!

На походе к детскому саду № 793 в голове у меня свербила мысль: а ну как с времен тридцатилетней давности ничего не изменилось? Манная каша, обязательные чешки-колготки-шортики, запах хлорки из туалетов и вечная черепаха в живом уголке? Кстати, высшим шиком было взять несчастную рептилию, перевернуть кверху брюхом и уронить в жестяной тазик: «Бам-м-м!!!» За этим следовала неминуемая кара. В одном детском садике за такие выверты полагалось следующее. Виновного грозились раздеть «до безтрусов» и отправить в девчачий туалет. После того, как подсудимый, поумоляв не позорить его, осознает всю степень своего морального падения, наказание менялось на более мягкое – универсальное: «В угол!» А вот в другом детсаду, где мне тоже довелось получить часть дошкольного воспитания, поступали иначе. Преступника ставили в центр игровой комнаты и строили вокруг него однокашников. Получалось очень похоже на казачью сходку-круг. Только вместо: «Любо, братцы, любо!» полагалось кричать: «Ай-яй-яй, ай-яй-яй, как тебе не стыдно!» до тех пор, пока наказуемого не проймет до рыданий.

Ну, точно! Вот оно, типовое здание в три этажа, спроектированное примерно в шестидесятые, ныне уже порядком обшарпанное, но все еще крепкое. Точь в точь такое же, где ваш покорный слуга когда-то имел неосторожность швырнуть черепаху... Перила в два ряда – повыше для взрослых, пониже для детей, выкрашенные оранжевой краской, цветы в керамических кашпо, вытертый линолеум, единственное отличие – вместо непременного Ленина на стене вывешены права ребенка. Однако чего-то не хватает. Чего-то... Ну конечно – запаха хлорки, который, кстати, во время оно причудливо смешивался с запахом кухни, откуда постоянно пахло чем-то вроде суточных щей. Щами, кстати, тоже не пахло. Интересно, как насчет остального?

– Если вы о наказаниях, то вот что я скажу, – заведующая детсадом № 793, смешливая женщина средних лет Светлана Русакова недовольно хмурится. – Ребенка вообще наказывать нельзя. Ни при каких обстоятельствах. Максимум – посадить его одного и сказать, что, мол, ты себя вел отвратительно. И пока не соберешь этот вот, скажем, конструктор, или пазл, ко мне не подходи. Как-то так. Между прочим, я всегда слежу за своими воспитателями. И если хоть кто-то из них за целый день не обнимет, не потискает ребенка, провожу серьезный разговор. Как же так, ты работаешь в детском саду и не любишь детей?

– А как насчет «пока все не доешь, не пойдешь играть»? – погрузился я в воспоминания. – Для меня, например, это было, пожалуй, самым тяжелым...

– Да полно вам! – улыбается Светлана Александровна. – Как раз сейчас у нас ребятишки заканчивают обед и готовятся к тихому часу. Можем пойти и посмотреть, если уж так волнуетесь...

...Малыши активно стучали вилками. Впрочем, те, кто стучал по-настоящему активно, уже закончили этот захватывающий процесс и перешли к следующему, не менее захватывающему – умеренно прыгали в соседней комнате по кроватям, и, похоже, примерялись играть в подушечный бой. Оставшиеся три маленьких философа медленно пережевывали котлеты. Их никто не торопил, не высмеивал и не называл копушами – принцип «каждому свое» здесь работал довольно эффективно. А кровати, как я заметил, были не с панцирными сетками, на которых мне некогда доводилось ворочаться, а вполне себе деревянными и на вид очень даже новыми. Ну что же, мысленно поставим плюсик бюджетному финансированию... Или своевременной помощи со стороны родителей?

- Ну, с финансированием сейчас стало заметно лучше. – Светлана Александровна сделела небольшую паузу и задумалась. – А вот что касается родителей... Вы знаете, это кому как повезет. У нас, в основном, родители собираются на импровизированные субботники – убрать снег или, как сейчас, листву... Есть, конечно, которые помогают и деньгами, иной раз весьма существенно, но такое редко случается. А так все активно участвуют... Вот у нас проводились «Веселые старты» – не поверите! Один папаша до того ретиво прыгал в мешке, что упал и рассек себе бровь!

Порадовавшись такому родительско-административному единению, я начал было формулировать следующий вопрос, как откуда-то донеслись звуки фортепьяно. Так. Если мне не изменяет слух и память, то это – незабвенная «Ковырялочка». Танец забавный, но, братцы, что-то пугающее в этом есть. Мир давно и почти счастливо пережил нашествие хиппи, панков, металлистов, рэпперов... Может, найти что-то поактуальнее «Ковырялочки»? Или это мне пора перестать брюзжать и усвоить наконец что сия топотучая хореография – нечто вроде «Аз, буки, веди», и ничто не сможет удалить классику из программы дошкольного образования?

Пока мы шли к музыкальному залу, топот сменился на немного нестройный хор. И снова меня охватило ощущение дежавю. Дети, под аккомпанимент фортепьяно, кстати, очень даже хорошо настроенного, выдавали ту же самую детсадовскую классику.

Такого погружения в мир своего детства не достичь ни многократным пересматриванием «Буратино» или «Красной Шапочки», ни перетряхиванием старых черно-белых фотографий. Заповедник, да и только. Отличий совсем немного – присутствиетелевизоров да отсутствие каких-то мелочей вроде постороних запахов и портретов доброго партийного дедушки...

Прощаясь, Светлана Александровна посетовала на то, что родители иной раз бывают слишком требовательными.

– Несколько лет назад все спрашивали насчет иностранного языка в детском саду. А что я могла сказать? Наша задача прежде всего научить детей русскому языку! Вот и все. Остальное – от лукавого. Тем более что сейчас все больше детей приходят с явными проблемами – плохо и невнятно говорят, плохо складывают слова в предложения... Какой родитель это сможет от нас спокойно выслушать? А вы говорите о взаимодействии... Нет, с родителями работать очень важно, особенно для заведующей. Работа с детьми – для воспитателей. Работа с воспитателями и родителями – для заведующего. И здесь уже трудно понять, что важнее...

Отомри!

– Нет, лингафонный кабинет мы ликвидировали, – заведующая детсадом в цетре образования №109, Людмила Нефедова открыла дверь кабинета, чтобы показать обычную комнату для занятий с психологом. – Вот разве что таблички поменять не успели, да... А вы в курсе, что буквально пару лет назад нас осаждали родители с вопросами об изучении иностранных языков в детсаду? И что мы им тогда ответили?

Нечто подобное я уже слышал, причем не далее, как за одну станцию метро и полчаса времени...

– Неужели вы сказали, что собираетесь учить детей прежде всего родному, русскому языку, потому что у них есть некоторые проблемы? – я решил проявить эрудицию и знание вопроса.

– Вы абсолютно правы, – Людмила Васильевна стремительно повела меня по коридорам внушительного здания, спроектированного примерно в конце семидесятых, и довольно современного на вид. – Я так и говорю родителям. Мол, что вам нужнее – грамотная внятная речь ребенка на родном языке или «через тумбу-тумбу раз», но на двух европейских, при том, что родной вообще в загоне? Знаете, ко мне иногда приходят слишком требовательные родители и говорят, что в каком-то там детском саду преподают риторику... – Заведующая остановилась и усмехнулась: – «Литолику»! – горько сказала она, видимо кого-то передразнив. – Да, «литолику»! Потому что дети приходят в садик с проблемами произношения родных звуков, а их начинают пичкать еще и иностранными... Кстати, вот как у нас развивают речевые мышцы, не желаете посмотреть?

Предложение было заманчивым, но перспектива увидеть ребятишек, растягивающих рты перед зеркалами (именно так я представлял себе занятия по развитию речевых мышц) как-то не вдохновляла.

– Да вы что? – весело изумилась Людмила Васильевна. – Это у нас в музыкальной комнате! Пойдемте!

Пока мы шли, из храма служения музам раздавались звуки, до боли напоминавшие то «Ковырялочку», то «Милашек-Неваляшек». Так, впрочем, оно и было. Но когда в зал приоткрылась дверь... Короче, в музыкальной комнате творился сущий кавардак. Детишки лет трех, завладев ударными, пищащими, трубящими и прочими шумовыми инструментами, устроили такой звуковой бедлам, что куда там нашим авангардистам... Потом, когда они по знаку воспитателя положили инструменты на место, я поразился еще больше. Они бегали и... Ну, именно что громко болтали. Что-то вроде: «Бла-да-дам, блю-ду-дум, прыщ-тыщ-тыщ, прым-трын-хрын!» Форменное сумасшествие!

– Ну и зря, – возразила заведующая. – Это, собственно и есть развитие речевых мышц, а вы что думали? Пусть ребенок болтает, пусть несет околесицу, главное, что во время этого занятия он делает именно то, что положено, то есть без принуждения и давления... А вот я сейчас вам покажу бассейн...

Так мы обошли все здание. Да, отличный бассейн. Прекрасные игрушки. Приветливые воспитательницы. Впрочем, то же самое, или почти то же самое можно было бы сказать и о предыдущем детском садике. Разве что здесь было побогаче, причем существенно... Да нет, дело даже не в «побогаче», а... Ну, скажем, что мешает, коль уж собрался делать ремонт, заменить старый кафель в туалете на новый, но не белого и не голубого, а теплого персикового или палевого цвета? Цена? Помилуй бог. Впрочем, когда я начал было рассказывать о своем предыдущем визите, Людмила Васильевна меня резко оборвала.

– Запомните. Запомните раз и навсегда. Поверьте моему опыту. Нет плохих детских садов. Все – хорошие, так или иначе. Рано или поздно, но их руководители поймут, как надо работать с родителями... Но так – все детские сады у нас хорошие. Если бы это было неверно, давно бы уже подорвалось доверие родителей к дошкольным учреждениям в принципе. Какая же мать скажет: «Я согласна отдать своего ребенка в плохой детский садик»? А? Вот то-то же. Вы знаете, задача заведующего – прежде всего работа с воспитателями и с родителями...

Опять-таки работа с родителями, да... Слышали мы все это, ага... А какая? Субботники? Уборка опавших листьев? Или более или менее полное включение пап и мам в жизнь садика?

И все же... Знаете, когда Людмила Васильевна показала мне туалет, я был поражен одной вещью. Нет, даже не одной. Вам приходилось видеть зеленые раковины в форме веселых лупоглазых лягушек? Нет? Сходите в этот детсад. А то, что мальчиков приучают с самых ранних лет к писсуарам? Думаете, лишнее? А умение ловко орудовать ножом и вилкой? А умение уже в четыре года обращаться с компьютером, да так, что и мне иной раз завидно было? Или променяете это на иностранный язык, которому все равно в детсаду толком обучить не смогут? А, может, вас прельстит «Ковырялочка»?

Не знаю. И не могу советовать. Но, судя по впечатлениям, из первого детского сада выйдет стандартный первоклассник образца примерно 1983 года. Тот же я. Кирилл Зайцев. Воспитанный, вежливый, толстый, медлительный и немножко запуганный. А из второго... О, братцы, из второго, быть может, выйдет такой парень, которому все европейцы будут смотреть вслед и говорить: «Ох, хорошо бы и у нас была такая система дошкольного воспитания...» А вот о том, какой эта самая система будет, придется подумать вам, родители. И вам, заведующие детсадами. И если хотя бы один элемент в этом тандеме «просядет», то придется вам, и тем и другим, стоять в позорном кругу и слышать крики сограждан: «Ай-яй-яй, ай-яй-яй, как тебе не стыдно!» И на этот раз многие присоединятся к хору. А я бы виновных еще и раздел «до безтрусов»... Впрочем, такие методы воспитания у нас, вроде не в ходу. Иногда об этом жалеешь.

Семейная хроника: «Праздник у племянника (в детском саду)»