Если вы никак не можете заснуть, попробуйте подсчитать, сколько человек по фамилии Тернер оставили след в британской истории. Вспоминая имена, даты и степень родства, вы непременно заснете. Но, как бы то ни было, первым в этом списке непременно окажется Джозеф Мэллорд Уильям Тернер. Можно просто Тернер — в большинстве случаев вас поймут. Даже в «Википедии» перед перечислением всевозможных Тернеров на него дана отдельная ссылка. Потому что для британских романтиков Тернер — это всё.

Чистый свет

Более известный миру под именем Уильям Тернер, он считается чуть ли не единственным бесспорным великим и одновременно всемирно известным английским художником, изобретателем самого известного «панорамного» туристического вида на здание парламента и Биг-Бен с другого берега Темзы. А также, пожалуй, величайшим светописателем европейской живописи со времен Рембрандта.

В 1802 году молодой, хотя по тем временам уже вполне зрелый, 27-летний художник стал самым юным членом лондонской Королевской академии за всю ее историю.

Так, однако, сложилось, что Тернер оказался в числе тех авторов, чьи произведения совершенно не представлены в отечественных собраниях.

Именно это упущение и решил исправить известных бизнесмен и по совместительству меценат Алишер Усманов, организовав в рамках традиционных уже для Москвы «Декабрьских вечеров Святослава Рихтера» выставку Уильяма Тернера из собрания галереи Тейт в Музее изобразительных искусств имени Пушкина.

Время и место, надо сказать, выбрано весьма удачно: «Декабрьские вечера», так уж сложилось, привлекают к себе повышенное внимание со стороны культурно просвещенной столичной публики, раз за разом собирая тех или иных звезд музыкального небосклона

Вот и на сей раз Москву почтили своим присутствием, скажем, знаменитые братья Капуссон. Нетрудно предугадать, что широко разрекламированная выставка известного художника в этот момент привлечет максимально возможное количество посетителей.

Ошибки, к которым слеп

И посмотреть есть на что. Каждому посетителю вместе с билетом вручают красочный каталог и препровождают на анфиладу.

В экспозиции — 112 работ, многие из которых либо никогда, либо чрезвычайно редко покидают пределы Тейт. Это у них там в Лондоне Тернер в немереных количествах и на каждом шагу, а для России это действительно событие, как ни относись к прародителю всех импрессионистов.

Обращает на себя внимание и «Автопортрет» молодого художника, и поздние картины. Например, «Похороны в море», которые, как довольно точно заметил поэт Алексей Цветков, буквально насыщены светом, состоят из чистого, нематериального уже, лишенного границ и линий света.

Выставка эта в Москве не первая: когда-то давно, 23 года назад, в честь 200-летия художника несколько работ уже у нас побывали, но столь масштабная ретроспектива случается впервые.

Шутка ли, 40 картин, около 70 акварелей и даже две гравюры. Тут, кстати, забавная история: проходя мимо главной лестницы музея, легко издалека заметить странную картину, больше всего напоминающую футуристическую работу начала ХХ века: не то супрематизм, не то что-нибудь еще не менее хитрое.

Глаза от этого сразу лезут на лоб: несколько сфер на пожелтевшей бумаге, парочка линий, что-то предельно абстрактное и никак не классическое. Однако табличка возле работы объясняет всё доходчиво: это, дескать, иллюстративное пособие, которое Тернер нарисовал для лекции, кажется, о структуре глаза.

Вот так, совершенно случайно и, более того, абсолютно этого не заметив, Тернер стал предтечей не только импрессионистов, но и абстракционистов. Может, и не зря его именем названа одна из самых престижных британских премий в области современного искусства?

Известный британский критик, исследователь, близкий друг братства прерафаэлитов, чья выставка тоже не так давно прошла в Третьяковской галерее, Джон Рёскин писал о Тернере:

«Становясь старше, я нахожу у Тернера все больше ошибок, к которым я был слеп в молодости, но открываю для себя и те силы, которые мой юношеский энтузиазм скомпрометировал своей защитой».