В холле перед 408-м залом заседаний в Мосгорсуде я был за час до назначенного времени оглашения приговора — никого нет, только пристав читает газетку. Примерно так же всё выглядело два года назад перед финальным заседанием суда над убийцами антифашиста Саши Рюхина. Извините, оговорился, над хулиганами — так решил суд, а убийство осталось на совести неких неустановленных лиц, которых до сих пор никто не нашел. Тогда перед заседанием товарищи обвиняемых — неонацистская группировка Format18 почти в полном составе и известные персонажи из Славянского союза — устроили отдельное шоу с провокациями в адрес пришедших друзей погибшего, да и журналистов приставам нужно было оберегать особо. Как сложится в этот раз? Сколько неустановленных лиц окажется в этом деле о несовершеннолетних в большинстве своем убийцах? И какая компания придет их поддержать?
Через полчаса холл заполнила целая армия — к моему облегчению, репортеров. Двадцать фотографов, тридцать телекамер, десятка полтора пишущих журналистов с немецким, английским и французским говором. «Думаю, этот процесс для европейцев представляется самым диким явлением современной России, — между делом я разговорился с корреспонденткой France-Presse, — 20 убийств, 12 покушений. В России за год совершается больше убийств мигрантов, чем в Европе за десяток. С вашей-то историей — у меня это никак не укладывается в голове!» Наконец за штативами появляются и соратники подсудимых — явно старшие товарищи, с бородами и бакенбардами в неонацистской манере. Ведут себя вроде корректно, однако по совпадению или по плану рация пристава собирает «всех бойцов четвертого этажа к 408-му».
«В связи с тем что процесс закрытый по причине несовершеннолетия большинства подсудимых, приговор будет зачитан только в резолютивной части», — судья Петр Штундер открыл заседание. К этому времени шестеро подсудимых уже стояли в аквариуме, двое с лицами, закрытыми респираторными масками. Артур Рыно улыбался своим друзьям, которые разместились на скамьях за моей спиной, аккурат рядом с семьей Карена Абрамяна, бывшего директора «Гармеда», — именно после его убийства милиция поймала лидеров группы.
Оглашение приговора именно в усеченном варианте — перечисление дат совершенных преступлений (и то не для всех фигурантов) и наказаний за них — существенно отдаляет от понимания событий, возможности как-то их отрефлексировать. Этому мешала и сама суть закрытого процесса. Всё, что у нас есть, — это обрывочные сведения от свидетелей, которых удалось поймать на выходе с заседаний. Помню разговор со свидетелем Иваном, столяром-краснодеревщиком: «Где-то осенью 2006-го это было на Речном вокзале. Я сидел дома, слышу с улицы крики. Выглядываю — там трое бьют одного, темно, плохо видно. Я их окрикнул, они сразу убежали. Парень жив остался вроде. А сколько на них висит?» — «20 убийств», — отвечаю я. «Сколько? Если б мой такое натворил — задушил бы своими руками». Или вот Георгий, совсем пожилой мужчина: «Это 7 января 2007-го было. Видел из окна, как какой-то парень нерусский убегает от двоих или троих, кричит «Мама, помоги!». У нас там во дворе собака есть, она и выскочила навстречу, так что они сразу смотались, а тот, что спасался, упал. Я скорую вызвал, но она пока приехала — он уже готовый. Азербайджанец, кажется. 17 ножевых, что ты хотел!»
Судья перечислял даты эпизодов, журналисты только успевали себе в блокнотах ставить галочки, чтобы потом подсчитать. Нападения банды относятся к периоду с лета 2006-го по весну 2007-го, большинство — на март и апрель. По данным мониторинга центра «Сова», всего в Москве за 2007 год произошло 42 убийства на почве ненависти, из них 16 совершены группой Рыно — Скачевского. Уточним, что речь идет о событиях, подтвержденных обвинительным приговором.
Сроки, назначенные Штундером, известны уже всей стране — приговор освещали центральные каналы. Повторим для закрепления. По 10 лет колонии общего режима Рыно и Скачевскому — от пожизненного, судя по всему, их спасло признание вины и факт совершения преступлений в несовершеннолетнем возрасте. Кузину хуже — 20 лет строгого режима за 12 убийств, 6 нападений и 2 грабежа. Виталий Никитин получил 12 лет колонии строгого режима и взят под стражу в зале суда. Александр Аникин — 9 лет общего режима. Столько же, но режима строгого для Ивана Китайкина. И самый младший из осужденных, Денис Лавриненков, признан виновным по одному эпизоду и осужден на 6 лет лишения свободы с отбыванием наказания в колонии общего режима. Больше всего преступлений совершили именно малолетки. Напомним, что Николай Дагаев и Светлана Авакумова были ранее освобождены и оправданы присяжными. В общей сложности осужденные были оправданы по 16 эпизодам. Где-то за непричастность, где-то за неустановленностью события преступления. Так произошло с инкриминировавшимся Авакумовой и Дагаеву нападением 21 августа 2006 года. Дагаев частично признает свою вину, на суде демонстрируется видеозапись преступления, якобы сделанная Светланой, присяжные решают, что события преступления с их участием не было. Эдакий метафорический привет неустановленным лицам от следствия и Мосгорсуда.
Семерку осужденных уводили в застенки мимо скамей для зрителей. Скачевский поравнялся с темноволосым парнем, снимавшим приговор на видео, и тот внезапно крикнул: «Когда выйдете, продолжите убивать?» Соратники за моей спиной заволновались, и я услышал ироническое: «А чего он хотел? Крысеныш».
Покинув зал суда, стороны процесса устроили пресс-конференцию. Адвокат Артура Рыно Артем Кинычев говорил, что доволен, разве что обжалует гражданский иск от семьи Абрамян в счет возмещения морального вреда, удовлетворенный судом, хотя вообще-то «как можно заработать 4 миллиона рублей в тюрьме?». Защитник Скачевского Дмитрий Агроновский настаивал, что 10 лет — это много, после чего порадовал журналистов: «Считаю, что необходимо происходящее рассматривать как социальное явление, которое принимает массовый характер и свидетельствует о некоем нездоровье межнациональных отношений в нашем обществе». О намерении подать кассационную жалобу в Верховный суд заявили адвокаты Кузина и Лавриненкова.
Государственный обвинитель Мария Семененко констатировала свой успех, поскольку ее требования были почти полностью удовлетворены. На мой вопрос о том, в каком состоянии находится следствие в отношении неустановленных лиц, которые проходят по эпизодам этого дела, она ответила, что «следствие идет и многие участники уже задержаны».
